Сонда Тальбот - Мечты цвета мокко

– За красивых женщин Америка… – Он сверкнул белоснежными зубами и протянул ей бокал.

Анна-Лиза заставила себя оторвать взгляд от незнакомца и повернулась к Пийе.

– За женщин, – поправила она его. – Всех женщин. В независимости от того, красивы они или нет.

Она старалась не подать вида, что ей скучно, но все ее мысли вертелись вокруг незнакомца, так неожиданно появившегося на приеме у Бетси. Наблюдая за ним краем глаза, Анна-Лиза с досадой заметила, что вокруг него уже крутятся Дора Шэпвиль и Хэрриэт Маггон. Эти пустышки не могли быть ей соперницами, когда дело касалось Пийи или Энди Ноулса. Но этот загадочный незнакомец, равнодушный к ее чарам, вполне мог предпочесть кого-нибудь из них… Ей хотелось как-нибудь избавиться от Пийи, хотя бы на время, и она попыталась найти глазами Бетси, испарившуюся в самый неподходящий момент.

Но, к удивлению Анны-Лизы, мужчина вскоре оставил Дору и Хэрриэт и направился в их с Пийей сторону. Значит, он все-таки запомнил ее и решил подойти, чтобы поприветствовать… Решив отомстить ему за равнодушие на автомобильной стоянке, Анна-Лиза сделала вид, что не замечает его и увлечена разговором со своим темнокожим спутником.

Но мужчина шел не к ней. Он поздоровался с Пийей и поинтересовался у него, удачно ли прошли переговоры с «Рокуэлл».

– Карашо, – улыбнулся Пийя. – Всегда карашо. Встречать красивый девушка, – повернулся он к Анне-Лизе. – Анна-Лиза.

– Дарэн Вэнхорн, – равнодушно кивнул мужчина. – Похоже, мы где-то встречались…

Похоже?! Анна-Лиза была в ярости, хоть и старалась держать себя в руках. Таких, как она, не забывают! С такими, как она, разговаривают совершенно по-другому! Да что он себе думает, в конце-то концов! Она рассеяно улыбнулась, делая вид, что ей абсолютно все равно, что бормочет это пугало в золотистой рубашке, и произнесла:

– Возможно… У меня плохая память на лица. К тому же вокруг меня всегда вращается столько мужчин, что всех не упомнишь…

Дарэн Вэнхорн улыбнулся краешком губ. Анна-Лиза почувствовала, что в его улыбке сквозит легкое презрение. Это задело ее еще сильнее. Но вместе с тем заинтриговало. Почему он так к ней относится?! Почему не замечает?!

Пожалуй, это первый мужчина, чьего внимания она жаждала так сильно. И не только внимания… Глядя в эти блестящие глаза цвета кофейных зерен, на эту обнаженную грудь с серебряным медальоном, Анна-Лиза чувствовала, как внутри нее огненным шаром мечется желание…

Дарэн смотрел на нее так, как будто догадывался, что происходит внутри нее. Или это всего лишь фантазии Анны-Лизы?

Хорошо, что она давным-давно разучилась краснеть и смущаться. Вот только осталась дурацкая привычка теребить мочку уха… Анна-Лиза отдернула руку от уха и повернулась к Пийе. Пусть этот Дарэн Вэнхорн не думает, что он хоть сколько-нибудь ей интересен.

– Может, еще шампанского? – предложила она камерунцу. – Я чувствую такую жажду, что ее не сможет утолить даже река…

Пийя посмотрел на нее таким выразительным взглядом, что Анна-Лиза поняла – он хочет быть этой рекой…

– Можно мне вина? – поинтересовался Дарэн у Пийи.

Пийя кивнул и разлил по бокалам вино и шампанское.

– За встреча, – торжественно произнес он. – За наша встреча…

Анна-Лиза поняла, что этот тост адресован больше ей, чем Дарэну, но Дарэн, очевидно, этого не понял. Он направил свой бокал в сторону бокалов Анны-Лизы и Пийи с такой силой, что хрусталь едва не треснул от удара… И красное вино из бокала Дарэна в мгновение ока оказалось на белом платье Анны-Лизы…

Какое-то время она смотрела то на Дарэна, то на пятно, а потом, когда да нее наконец-то дошло, что дорогое вечернее платье испорчено, она возмущенно воскликнула:

– Боже мой! Что вы наделали, мистер Вэнхорн! Теперь мне придется ехать домой, чтобы переодеться…

Она посмотрела на Дарэна почти с ненавистью. И дело было даже не в платье, которое он испортил, а в том, что он так и не увидел в ней женщину…

Дарэн поймал ее взгляд. Разве можно так злиться из-за какого-то платья?! Да эта акула проглотит его сейчас со всеми потрохами! И что только в ней находят мужчины?! Противная избалованная девчонка, все мысли которой крутятся вокруг шмоток и побрякушек! Дарэн всегда ненавидел таких. Что и говорить о том, что эта дамочка вызвала в нем особенное отвращение…

Вначале он даже хотел извиниться перед ней, но теперь, увидев ее взгляд, исполненный ненависти, Дарэн передумал.

– Со всяким бывает, – криво усмехнулся он. – И потом, это всего лишь платье…