Эйлин Колдер - Позови меня

– Да, не буду скрывать, Дерек мне не нравился.

– Скажи лучше, что ты ненавидел его, – ядовитым тоном уточнила она.

– Для тебя, Кэрри, всегда существовали только крайности – черное или белое, никаких полутонов, – спокойно усмехнулся он. – Я ненавидел Дерека? Слишком громко сказано. Чтобы ненавидеть кого-то, его надо, прежде всего, уважать, считать равным себе. А вот этого про твоего покойного супруга я сказать никак не могу.

– Конечно, зачем расходовать свои чувства на нас, ничтожных людишек! – съязвила Кэролайн. – Ведь у вас, дорогой сэр, есть куда более значительный предмет для приложения своих чувств – деньги! Ведь деньги – это ваша единственная и вечная любовь в жизни!

Дэвид окинул ее испытующим взглядом.

– Но сейчас мною владеет несколько иное чувство, – парировал он ледяным тоном. – Это чувство подсказывает мне, что вас, леди, надо перекинуть через колено, задрать вам юбчонку и как следует выпороть, чтобы ваши мозги, наконец, вернулись на положенное место! – Прищурившись, он медленно процедил сквозь зубы: – Если мне и не нравится кто-то, то это вовсе не означает, что я обрадуюсь его смерти. Смерть в любом возрасте – трагедия, но смерть в двадцать пять лет – трагедия вдвойне. Что с ним произошло? Напился, как обычно?

– Господи! Да он сорвался со скалы во время спуска! – яростно воскликнула она. – Он не мог быть пьяным!

Дэвид равнодушно пожал плечами. Его глаза по-прежнему смотрели сурово.

– Значит, Дерек, как и встарь, продолжал охотиться за приключениями, несмотря на свое положение женатого человека. Отсюда делаем вывод: семейная идиллия оказалась совсем не безоблачной. Верно, Кэрри?

Он произнес эти слова таким тоном, что, позабыв о присутствии по-прежнему галдевших неподалеку друзей мужа, Кэролайн размахнулась, чтобы влепить Дэвиду здоровенную пощечину. Но ему удалось поймать ее руку в тот самый момент, когда она уже летела к его щеке, и задержать на какое-то время, осторожно приложил к своему лицу. Со стороны могло бы показаться, что Кэролайн ласково гладит его, а он милостиво позволяет ей это. И не просто терпит, а вполне доволен таким обстоятельством. Легко соприкоснувшись с неожиданно горячей кожей его лица, Кэролайн почувствовала, что уже не хочет отнимать свою руку. Злясь на саму себя и испытывая неподдельный стыд, она покраснела и отдернула руку, с удивлением заметив при этом радостный блеск его глаз.

– Не стоит больше так говорить, – яростно прошипела она и в этот миг услышала за спиной легкое покашливание.

Обернувшись, она увидела пожилого священника, стоявшего с виноватым видом, и поняла, что церемония уже закончилась. Кэролайн была так поглощена перепалкой с Дэвидом, что даже не заметила, когда это произошло. Что мог подумать о ней священник?!

– Миссис Нейлсон, если вам когда-либо захочется поговорить со мной, – задушевным голосом пропел капеллан, сотни, если не тысячи, раз, повторявший за свою жизнь эти слова, – пожалуйста, приходите в любое время. Знайте, что двери моего дома всегда открыты для вас.

Его искренняя доброта и забота так растрогали Кэролайн, что она не смогла произнести ни единого слова. Заметил ли Дэвид ее замешательство? Уж не потому ли он решил сам за нее ответить?

– Благодарю вас, святой отец, – чинно произнес Дэвид. – Думаю, Кэролайн будет помнить об этом, но сейчас пока с ней я.

– Вот как? – рассеянно пробормотал священник, глядя на Дэвида сквозь очки. – А вы?.. Простите, но мне кажется, мы с вами раньше не встречались?

– Меня зовут Дэвид Редферн. Можно сказать, я знаю Кэролайн с детства. Я старый друг ее покойных родителей. Мы с Кэрри познакомились, когда ей едва исполнилось семь.

– Понятно, – кивнул священник. – Что ж, рад с вами познакомиться, мистер Редферн.

Глядя на то, с каким чувством он пожал руку Дэвиду, Кэролайн вдруг подумала, что пожилой священник испытывает сейчас неподдельное облегчение. Ведь со дня смерти Дерека и вплоть до сегодняшнего момента он много раз навещал ее и убеждал в необходимости того, чтобы какой-нибудь близкий ей человек находился рядом с ней в эти тягостные дни. Она вдруг вспомнила, как священник впервые пришел к ней в дом: он стоял в своей поношенной сутане посреди роскошной гостиной с выражением крайнего замешательства и чувствовал себя потерянным. По его мнению, у Кэролайн было все, что только нужно человеку для счастья. Но имен ей, потерявшей мужа и скорбевшей об этом, он должен был сказать слова успокоения и надежды.