Эйлин Колдер - След в жизни

Вой приближающегося самолета заставил сердце Кристи сжаться от ужаса. Взрыв, прогремевший в здании, встряхнул койку с ее беспомощным телом. Сквозь пелену мрака до нее доносились встревоженные голоса людей, истошно закричала женщина. Страха за жизнь у Кристи не было. Она как будто перешла ту черту, за которой осталась прежняя жизнь, и будущее ее было только в руках Господа.

Даже сейчас, лежа на больничной койке и то приходя в сознание, то вновь проваливаясь в небытие, она постоянно пыталась мысленно говорить с мужем, понять его реакцию на свои слова, что у них будет ребенок. Сперва она сама отказывалась поверить в свою беременность, но когда потрясение прошло, Кристи испытала чувство огромной радости и облегчения. Конечно, появление ребенка должно было коренным образом изменить их образ жизни, но она ни на секунду не сомневалась, что муж примет новость по крайней мере благосклонно. Они поженились слишком стремительно, под знаком исступленной страсти, но со временем сильно охладели друг к другу. С горькой правдой примириться было очень тяжело, но Кристи поняла — Марк уже не любит ее. Злая судьба устроила так, что это выяснилось именно сейчас, на седьмой неделе ее беременности.

Очнувшись, Кристи открыла глаза. Рядом с ней стоял какой-то человек — смутная, едва различимая тень.

— Марк? — сделав усилие, прошептала она, с удивлением слыша звук собственного голоса. — Марк?

Человек незнакомым голосом позвал медсестру. Она поняла, что этот мужчина не был ее мужем, и закрыла глаза, ослабев от затраченных усилий.

При следующем пробуждении Кристи стало лучше. Она даже смогла узнать медсестру Эрику Резнор, ласково склонившуюся над ней.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила та.

Прошло несколько мгновений, прежде чем удалось собраться с силами, чтобы ответить.

— Так, словно меня переехал поезд, — пожаловалась Кристи. Она попыталась было сесть, но поморщилась от пронзительной боли во всем теле.

— Тебе нельзя пока двигаться. — Легким движением медсестра поправила подушку Кристи.

— Да я и не очень-то могу, — постаралась улыбнуться Кристи, затем встревоженно спросила: — А… мой ребенок? Я все еще…

Сестра кивнула:

— Да, все в порядке. Тебе очень повезло.

Кристи с облегчением закрыла глаза. Почему-то теперь ее меньше тревожило отношение Марка к ребенку. Она знала, что обязательно будет рожать, и хотела этого больше всего на свете.

— Постарайся отдохнуть. — Сестра чистым платком вытерла слезу, покатившуюся по щеке Кристи. — У тебя контузия, но серьезных повреждений, к счастью, нет.

Кристи с тревогой прислушалась к усилившейся вдалеке перестрелке. Вообще-то за два с половиной года, которые она проработала в организации по доставке гуманитарной помощи в этом затерянном и забытом богом африканском городишке Нгуру, можно было привыкнуть ко всему. Гражданская война шла здесь уже несколько лет, но все равно ружейная пальба и гул вертолетов каждый раз заставляли ее вздрагивать.

— Что происходит? — испуганно прошептала она, вспомнив недавнее нападение на госпиталь — первый случай за все это время. — Я как раз бежала посмотреть, что случилось, когда этот взрыв… — Ее голос в волнении прервался. — Сколько человек погибло? А Марк? Что с Марком?

— Мы поговорим позже, пока отдыхай и набирайся сил.

Словно ледяные клещи сжали сердце Кристи. Она сама слишком долго была медсестрой и теперь не могла ошибиться в выражении лица и голосе коллеги.

Морщась от боли, Кристи все же нашла в себе силы приподнять голову.

— Он умер, ведь так? — спросила она, и голос ее предательски дрогнул.

Сестра сначала в нерешительности покачала головой, но затем негромко подтвердила:

— Прямое попадание. Очень сожалею. — И, будто утешая, добавила: — Он даже не успел ничего почувствовать.

Потеряв сознание, Кристи рухнула на подушку.

Луис не мог оторвать любопытного взгляда от спящей женщины. Кристи Линн чем-то неудержимо притягивала его. Он не смог бы ответить, чем. То ли своей беззащитностью, хрупкой, почти неземной красотой… Словом, в ней было что-то необычное.

Густые темные волосы, разметавшиеся по подушке, придавали белой коже ее нежного лица почти мраморный оттенок. Длинные ресницы, которым позавидовали бы многие из голливудских звезд, маленький, изящный ротик — все это делало ее похожей на спящую девочку, отчего ощущение беззащитности усиливалось.