Венди Дулиган: Младшая сестренка

Джулия закусила губу. Ты бы никогда не разговаривал так с Мэри, обвинила она его про себя. Ты бы не позволил такому, как Ник, даже подойти к ней.

Она чувствовала себя уставшей и подавленной, руки болели. Все еще обиженная на мужа, поплелась в трейлер. Там она умылась, почистила зубы, используя минимально возможное количество воды, и легла в постель, даже не пожелав Эдварду спокойной ночи.

Все, чего я хочу сейчас, – это поехать домой и обнять Джонни, думала Джулия. Только ради того, чтобы иметь возможность жить бок о бок с этим мальчиком, стоило выйти замуж за Гонсалеса. А любит ли меня муж—не так уж важно.

В это время Эдвард при свете тусклой лампы, свешивающейся с потолка, делал краткие записи. Он старался не переживать из-за сегодняшнего происшествия. Они все уладят, когда вернутся домой. Тогда он извинится, а сейчас есть дела поважнее. Но, хотя он уже несколько лет не курил, ему вдруг ужасно захотелось закурить. Откуда такая тяга? Что с ним происходит? Ответ напрашивался сам собой. И дело здесь не только в сегодняшнем происшествии…

Ты хочешь Джулию, сказал его внутренний голос. Но надо не уважать себя, чтобы овладеть ею в такой дыре, как эта.

Наконец Эдвард закончил писать. Надо немного поспать. Спрятав записи, он снял футболку, джинсы, выключил свет и лег в одних трусах на край кровати.

Джулия лежала, повернувшись к нему спиной и уткнувшись носом в стену. Оба не спали. Эдвард едва сдержался, чтобы не погладить ее плечо, а потом извиниться, объяснив мотивы своего поведения. Тут кто-то прошел под их окном. Человек остановился и засвистел какую-то мелодию. Это был Ник Хокнер.

Когда тот произнес ее имя, Джулия содрогнулась.

– Я не позволю ему прикоснуться к тебе, милая… Даже если придется сломать ему шею, – поклялся Эдвард, обнимая жену.

С облегчением вздохнув, Джулия прижалась к мужу. Скоро Ник отправился восвояси, а объятия Эдварда стали крепче.

– Я здесь все разнесу ради тебя… разве ты сомневаешься? – спросил он.

Отрицательно покачав головой, Джулия уткнулась лицом в мягкие волосы на груди мужа.

– Неужели ты не чувствуешь, как я хочу тебя? – добавил Эдвард.

– Так же сильно, как я тебя?

Наконец-то она сказала это!

Грязный трейлер исчез. Будто с глаз сошла пелена, и чудесный мир открылся их взорам. Старый матрас превратился в королевское ложе, дырявое одеяло стало шелковым покрывалом, которое сбросили в порыве страсти. Они подарят друг другу наслаждение, пусть даже это продлится всю ночь.

В бархатной темноте сумерек, наполненных несущим цветочные ароматы ветром и их обоюдным желанием, главным для них было то, что они вместе. В их первую брачную ночь девственность Джулии оттолкнула Эдварда, а теперь стала призом, который он, быть может, и не заслужил, но с радостью примет от нее в дар. Несмотря на то что, когда он снял с нее футболку и нежно стал ласкать ее грудь, его желание перешло все границы, Эдвард приказал себе не торопиться и доставить Джулии максимальное удовольствие.

Она, почувствовав, как твердеет его мужская плоть, прошептала:

– Мои трусики тоже, Эд… пожалуйста.

Его мягкий ответ прозвучал на испанском:

– Позволь доставить тебе наслаждение, любимая.

Избавившись от ненужной детали одежды, Эдвард легонько провел рукой по внутренней стороне ее бедра. Протяжный вздох жены еще больше возбудил его. Я поцелую каждый сантиметр ее тела, пообещал он себе, и только потом она станет моей. Он стал целовать ее губы, шею, грудь, нежный изгиб живота.

Неужели это происходит на самом деле? – спрашивала себя Джулия, чувствуя, как по телу проходят волны сладостной дрожи. Или мне все только снится? Неужели мы с Эдвардом, наконец, взойдем на вершину блаженства, как уже многие тысячелетия это делают мужчины и женщины?! Станем единой плотью? Она так хотела его…

Руки Эдварда спустились ниже. Затем раздвинули бедра Джулии… Его ласки были умелыми и нежными. От возбуждения ее тело выгнулось дугой. Она больше не могла терпеть и хотела, чтобы он вошел в нее так глубоко, как только можно.

– Любимый, – выдохнула Джулия, – я так хочу тебя.

– Ты получишь все в этот раз… не сомневайся, – прошептал он.

Глядя на нее помутневшими глазами, Эдвард снял с себя трусы. Вдруг он вспомнил…

– Я не подумал о предохранении.

Об этом у Джулии мысли даже не возникало. Ну и что, если у нее будет собственный малыш? Она хотела родить Эдварду ребенка. По правде говоря, даже мечтала об этом. Джонни полюбит младшего братишку или сестренку, подумала она.