Аурелия Хогарт: Войди в мое сердце

Стоит ли удивляться, что между такой красавицей, как Полли, которая унаследовала замечательную внешность от матери, и таким симпатичным молодым человеком, как Дастин, возникла любовь. Спустя некоторое время многие начали смотреть на Дастина едва ли не как на официального жениха Полли, хотя о помолвке они пока не объявляли.

Зато у Мерил, судя по всему, именно к помолвке дело и шло. У нее был бурный роман с неким Реджи Брауном, миллионером из Чикаго, в начале предыдущей весны приехавшим в Майами поправить здоровье. Кроме всего прочего, эта новая влюбленность отвлекала Мерил от мыслей о заводе и всем с ним связанном. Поэтому ей было очень удобно, что делами занимается Дастин Майнер. Не раз и не два она высказывалась в том смысле – мол, что бы я без него делала!

Однако, несмотря на старательность Дастина, дела на заводе все никак не поправлялись, из-за чего Шейла, которой надоело выслушивать жалобы Мерил, и завела разговор о том, что неплохо бы пригласить специалиста, более опытного, чем Дастин. Получив согласие, она позвонила в Вашингтон.

Результатом того звонка и стал приезд Рона Френдли в Майами.

Полли всегда была уверена, что влюбилась в Рона с первого мгновения, как только встретились их взгляды.

Бывали моменты, когда она благословляла ту минуту, бывало, что, наоборот, проклинала. Хотя не могла не согласиться с тем, что появление Рона перевернуло все ее существование. То же самое относилось и к представлениям, касающимся сферы интимных отношений мужчины и женщины.

Тот вечер выдался на удивление прохладным, и, пользуясь этим, Полли предпочла не сидеть за конспектами в оснащенной кондиционером гостиной, а выйти в уютный внутренний дворик, достаточно большой, чтобы в нем поместилось несколько установленных по периметру кадок с растениями, две садовые скамейки, пластиковый стол со стульями, а также шезлонги, подковой окружавшие бассейн с фонтаном, в котором плавали декоративные карпы – красные, светлые и пятнистые.

До сумерек было еще далеко, поэтому Полли не стала включать наружное освещение.

Она сидела за столиком, перед ноутбуком, усердно штудируя необходимый для сдачи очередного экзамена материал. Одета она была в простенький ситцевый халатик и удобные кожаные белые босоножки почти совсем без каблука.

Полли была настолько погружена в премудрости философии права, что даже не заметила, как распахнулись застекленные двустворчатые двери гостиной и во внутренний дворик вошла Мерил в сопровождении кого-то еще.

– Полли, у нас гости.

Полли не помнила случая, чтобы мать называла ее как-нибудь ласково – скажем, солнышко, детка, доченька, наконец. Всегда только по имени. Но и Полли платила матери той же монетой: звала ее не иначе как Мерил.

Секрет подобной прохладности в отношениях заключался в следующем: забеременев, Мерил не особенно хотела рожать, но врачи уговорили, сказав, что так будет лучше для ее здоровья. Вообще же Мерил не собиралась обзаводиться детьми. Говорила, что плохо представляет себя в роли матери. И по большому счету была права: мать из нее получилась никудышная. Дочкой больше занимался отец и няньки. Последних за то время, пока Полли пребывала в нежном возрасте, сменилось великое множество. Причина текучести кадров крылась вовсе не в Полли, а в скверном характере Мерил, которой вечно все было не так. Некоторые няни наизнанку выворачивались, пытаясь угодить красавице мамаше, но тщетно, та неизменно находила повод к чему-нибудь придраться, после чего жаловалась Стиву, своему супругу. Тот принимал соответствующее решение, а так как Мерил уволить не мог – во-первых, потому что она жена, а во-вторых, потому что обожаемая, – то вещички собирала няня. И часто случалось, что Стив вздыхал, рассчитывая очередную присматривавшую за Полли девушку или женщину. Как человек неглупый, он понимал, в чем тут дело и кто в действительности мутит воду…

Услышав, что к ней обращаются, Полли подняла голову и увидела… его.

Это было мгновение, когда кончилось ее спокойное существование. Едва взглянув на Рона Френдли, она поняла, что отныне принадлежит этому человеку душой и телом – прямо так, с ходу, ничего не зная о нем, даже не ведая, свободен ли он сам!

Что ж, как известно, любовь порой бывает коварна…

Разумеется, тогда Полли еще не знала имени гостя. Перед ее взором просто предстал молодой мужчина – высокий, стройный, подтянутый. Одет был обычно – в светлый летний костюм, с расстегнутой у ворота белой рубашкой-поло. Но вместе с тем одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы сердце Полли сладко замерло, а ноздри слегка расширились, будто уловив внезапно разлившийся вокруг аромат чувственности.