Пэнси Вейн - Только ты и я

– Конечно, мы будем видеться, – успокоил он ее. – Но чем же Марко не угодил миссис Николсон?

– Сейчас он придет, и ты поймешь, – усмехнулась Белла. – Подожди. – Она набрала номер и проговорила в трубку: – Марко, ну где ты? Мы сидим тут с Рудольфом, ждем тебя. – В трубке что-то глухо рыкнуло. Белла досадливо сдвинула брови. – Ну давай, подъезжай, я все равно дождусь тебя здесь, как мы условились. Нет просвета – транспорт еле ползет! – воскликнула она, захлопывая крышку телефона. – Я ему рассказала про нас… хотя рассказывать особенно нечего, – добавила она, кокетливо улыбнувшись. – Но все равно, Руди, ты моя первая любовь, я не собираюсь отрекаться. Я была увлечена тобой. Но потом, когда встретила Марко… – Ее глаза сделались мечтательными и нежными, какими он видел их когда-то давно, и она снова на мгновение стала прежней Беллой. – Я только тогда поняла, что такое настоящее чувство. Просто мы были детьми, а сейчас стали взрослыми. Если бы мама сказала мне, что Марко целует какую-нибудь Глэдис, я бы просто расхохоталась.

Тут ее лицо снова странно напряглось, и брови снова удивленно приподнялись вверх. Она осторожно перевела дыхание и улыбнулась.

– Дело в том, что Марко – латиноамериканец. Он родом из Бразилии и здесь работает поваром в ресторане латиноамериканской кухни в Сохо. Он уже помощник шеф-повара и имеет колоссальные перспективы, – похвасталась она. – Его приглашают работать к нам, в Вестминстер. Но он хочет открыть свой ресторан – конечно, пока это сложно, но он собирается и дальше совершенствоваться в бразильской кухне. Но ты представь – мама с ее снобизмом, и Марко! Нет, мама была просто в шоке. Как она жалеет теперь, что недооценила тебя! – снова засмеялась Белла, как ему показалось, немного нервно. – Но я надеюсь, что она со временем поймет, какой он необыкновенный.

– А как твой отец, ты ничего не говоришь про него. Он здоров, я надеюсь? – спросил Руди. Он уже сидел как на иголках – Марко запаздывал неизвестно на какое время, а Мишель ждала его, одна в своей квартире, и все это время он мог бы быть с ней рядом…

– Папа? Ну конечно, он здоров и преподает как прежде. Он же никогда не вникает в наши женские дела, ты знаешь.

Они немного помолчали.

– Знаешь, Белла, – заговорил Руди. – Я очень рад, что мы увиделись, и рад за тебя, что у тебя все так хорошо и что ты счастлива, но сейчас я, пожалуй, не стану дожидаться твоего Марко. Ты извини, но я правда спешу. Давайте встретимся как-нибудь в другой раз?

– Да? Тебе надо идти? Я понимаю. Но мне очень жаль, что ты его не дождешься. Знаешь, – вздохнула она выразительно, – иногда он меня очень ревнует. Ну – южная кровь, ты понимаешь. Если бы вы увиделись, Марко скорее бы понял, что вы не соперники. Хотя, конечно, он мне верит, – поспешно добавила она. – Я имела в виду – он успокоился бы в душе. Ну хорошо, передавай от меня привет Мишель. А я буду дожидаться Марко – сколько он еще просидит в своей пробке?

Руди поднялся, и Белла тоже встала, протянула руку. Но Рудольф, чуть помедлив, прикоснулся губами к ее прохладной щеке – какое-то побуждение заставило его сделать это, скорее всего желание проверить себя – и прислушался к своим чувствам. Они искренне был рад за Беллу. Он желал ей счастья. Но едва он выйдет сейчас из кафе, как и думать забудет о ней – все его мысли были устремлены к Мишель.

– До свидания, Белла.

– До свидания. Всего тебе наилучшего.

Он готов был уже идти, но вдруг она резко втянула в себя воздух и прижала ладонь к животу. Лицо в одно мгновение посерело, она закусила губу.

– Белла, что с тобой? – Он испуганно подхватил ее за локоть, потому что ему показалось, что она готова упасть.

– Не знаю… больно…

Она опустилась на стул и, застонав, пригнула голову к коленям. Сидевшие за соседними столиками люди с любопытством оглядывались на них.

– Белла, тебе плохо? Скажи, что делать! – Рудольф присел рядом с ней на корточки, пытаясь заглянуть в лицо. Оно было перекошено от боли.

– Руди… у меня, кажется… Мне надо в больницу. Я… беременна. На третьем месяце. Не знаю, но мне вдруг… ужасно стало больно…

– Что случилось? – подошла к ним официантка.

– Вызовите «скорую»! – велел ей Рудольф. – Вы же видите, что ей плохо!

Девушка исчезла в глубине кафе, а Рудольф сжал руку Беллы.

– Все будет хорошо. Не бойся. Сейчас приедет врач, тебя отвезут в больницу и все сделают, как надо… – заговорил он как можно увереннее, хотя смертельная бледность, разливавшаяся по лицу Беллы, не на шутку напугала его.