Марион Бельфор: Звёздное кружево: Любовь «от кутюр»

— Каспар, подожди!

— Чего? Я ждал столько бесконечно долгих лет! И теперь, когда снова нашел тебя, больше не намерен отказываться от того, что мне однажды было предложено. Ты так повзрослела и похорошела. Я хочу тебя, хочу до безумия! И в этот раз ты станешь моей!

Он снова поцеловал ее, долго и страстно. Она едва могла вдохнуть. Когда он чуть ослабил свои объятия, она поняла, что он тщетно ищет застежку у нее на спине.

— Подожди, я сама, — едва слышно прошептала она, слегка отстранилась и расстегнула молнию сбоку. — Только есть кое-что, что ты все-таки должен знать. — Она старалась не смотреть ему в глаза. — У меня это будет в первый раз.

Его губы выцеловывали ложбинку между шеей и ключицей. Сначала ей показалось, что он просто не слышал ее или, охваченный страстью, не придал значения ее словам. Потом он поднял голову и посмотрел на нее. Франческа, все еще в его объятиях, с расстегнутым платьем, растрепанными волосами и пылающими губами, вдруг осознала происходящее. Нет, не об этом мечтала она всю свою жизнь! Волшебство начало безнадежно развеиваться.

— Подожди, — пробормотал он, тряхнув головой. — Поверить не могу. Чтобы такая потрясающая женщина… Боже! Мужики должны толпами валяться у твоих ног, умоляя переспать с ними.

— Ну, не толпами. Я говорила тебе, что у меня не много друзей.

— Но тебе уже двадцать три! Неужели среди этих немногих не нашлось двух-трех, подходящих на роль любовника? Твои поцелуи не похожи на поцелуи фригидной женщины.

— Я и не фригидна, по крайней мере так думаю. Просто мне никогда не нужен был голый секс. Я должна еще и любить того, с кем сплю. А это было невозможно.

От его сумасшедшей страсти не осталось и следа. Он выглядел потрясенным и растерянным.

— Почему невозможно?

— Потому что я никогда не переставала любить тебя. О проклятье! Каспар, зачем ты заставил меня это сказать?!

Она вырвалась из его рук, бросилась на диван и уткнулась в вышитую шелком подушку. Помимо ее воли, рыдания содрогали все ее тело. Она проклинала себя, его и судьбу, которая снова свела их.

Каспар подошел и присел рядом с ней. Он положил руку на ее вздрагивающие плечи. Но Франческа хотела сейчас только одного — пусть он уйдет! Не думает же он, что она теперь сможет лечь с ним в постель! После всего, в чем призналась. Блаженный миг любви растаял как дым. Она поняла, что он жаждал только ее тела. Сама она была ему не нужна. Каким ужасным было бы пробуждение, если бы она действительно отдалась ему!

Постепенно ее всхлипывания стали утихать — у нее уже не было сил даже плакать. Она чувствовала себя совершенно опустошенной.

Каспар подождал еще немного, потом нежно приподнял ее и развернул к себе:

— Послушай меня, Франческа! Не буду утверждать, что я монах — это было бы ложью. У меня были женщины до тебя, были и за эти четыре года. Сегодня ты спрашивала меня, почему я думаю, что навеки останусь холостяком. Ответ прост. Единственная женщина, которую я мог бы назвать своей женой, была еще слишком юна, когда была рядом. А потом она исчезла. Через год я потерял ее следы. Я не переставал надеяться, что однажды она вернется ко мне. Но проходили годы, а надежда была напрасной.

Франческа робко взглянула ему в глаза. Каспар положил ее голову себе на плечо и, поглаживая по волосам, зашептал прямо в ушко:

— Я раньше и не подозревал, как сильно люблю тебя. Только когда ты ушла, я понял это. Да, ты права, сегодня я пришел, чтобы взять тебя. Я увидел в тебе надменную и самоуверенную деловую женщину, которая должна быть окружена кучей любовников. Во мне все перевернулось. Я и представить себе не мог, что ты могла остаться той же Франческой, моей Франческой, только ставшей неизмеримо прекраснее. — Он поднял ее голову и заглянул глубоко в глаза. — Любишь ли ты еще меня настолько, чтобы выйти за меня замуж? Я люблю тебя.

— Настолько? Ах, Каспар, моя любовь к тебе безмерна! Выйти за тебя замуж… О Святые Небеса! — На ее глаза снова выступили слезы.

Он прижался губами к ее лбу:

— Не плакать, любимая, не плакать! Все позади. Мы вместе. Все будет хорошо!

Она притянула его голову к себе и открыла губы для поцелуя. Немного погодя Каспар выпустил ее из своих объятий:

— Так не пойдет, малышка! Мне было невыносимо трудно держать себя в руках, когда тебе еще было девятнадцать, а уж сейчас…

Он встал, прошелся по комнате и остановился у большого абстрактного полотна. Он пристально разглядывал его, а Франческа понимала, что не картина привлекла его — он всеми силами пытается совладать с собой. И за это она любила его еще больше!