Джейн Арбор - Море цвета крыла зимородка

Скорее констатируя, чем уточняя, Роза произнесла ровным голосом:

– Вы хотите сказать, что для вас это было бы желательно. Я вполне понимаю вас. Но могу ли я выдвинуть один пункт в свою защиту? Может, вам вместо меня поискать среди тех, кто знает о ваших трудностях?

– И кто также имеет доступ к счетам моей матери и желает навредить мне в глазах Мориньи. – Он покачал головой. – Нет, боюсь, что это предполагает решение задачи слишком со многими неизвестными. Кстати, – сейчас его взгляд был прямым и обвиняющим, – вы знаете, где можно найти Блайса?

Мгновенное изменение темы разговора застало Розу врасплох и заставило потерять нить его рассуждений. Но когда она уловила связь и поняла, что это вопрос на засыпку, то просто проигнорировала его.

– Что и требовалось доказать! Вы действительно подозреваете, что я и Блайс действуем заодно? У меня доступ, а у него – злость на вас. Все сходится! Ну, если вы можете поверить в такое, тогда сможете поверить во что угодно… монсеньор Сент-Ги! – заявила Роза в гневе и выскочила из комнаты, будучи слишком гордой и сердитой, чтобы обсуждать его молчание относительно Сильвии. Громкий хлопок дверью у себя за спиной она поняла как полный разрыв между ними.

Позже Роза уловила еще одну связь и ощутила, как место гнева в душе заняла щемящая боль, нахлынувшая с неожиданной силой.

«Дайте только завершиться с успехом некоторым переговорам… и имение может быть спасено». Это как будто говорило о его надежде на поддержку, обещание помощи, денег извне. Денег Флор Мичелет, несомненно. Нет, не в виде займа и не как акт щедрости гибнущему бизнесу, но богатства Флор, которые она принесет с собой в качестве приданого новой хозяйки шато… как невеста Сент-Ги.

На следующее утро для Розы было два письма.

Одно с вензелем Сент-Ги, короткая дружеская записка от мадам. Ее внезапно вызвали в Авиньон к одному из старых друзей, возможно находящемуся на смертном одре. Следовательно, на непродолжительное время для Розы не будет работы в шато. Пребывание мадам в Авиньоне нельзя определить конкретным сроком, но когда она вернется, то вновь надеется на помощь Розы. В конверт был вложен чек на причитающуюся Розе сумму на момент отправки письма. Записка заканчивалась: «Благодарная Вам…»

Это был не столь уж существенный бальзам на душевные раны девушки, но все-таки… По крайней мере, чек, выписанный и подписанный Сент-Ги, не включал в себя сумму расчетов при увольнении, и Роза уверовала: мадам надеялась – Роза прочтет между строк, что она не считает ее виновной и своим отъездом из шато как бы предоставляет шанс пролить свет на это мерзкое дело.

«Дорогая мадам! – подумала Роза. – Дорогая мадам… тот, кто проникнут до мозга костей духом и значением высокопарного утверждения «происхождение обязывает» и кто не понимает, что такое оскорбленная гордость и любовь, не имеющая будущего, уже сделал шато необитаемой землей. Я поклялась себе, что никогда впредь не появлюсь там по доброй воле».

Другое письмо пришло авиапочтой и было от танти Элси. Когда Роза прочла его, то показала оба послания Сильвии.

Минувшей ночью она пересказала Сильвии самую суть бурного объяснения с Сент-Ги, так что сестра поняла истинную подоплеку письма мадам: сгладить резкость обвинений сына в адрес Розы. Единственным комментарием стало негодующее: «Так я и думала! Да как они осмелились!» Но письмо из Южной Африки Сильвия прочла самым тщательным образом и взглянула на Розу.

– Сие означает, – она смешалась, – что… если мы сочтем нужным, то можем вернуться в Англию совсем скоро? Еще до истечения годичного срока?

Роза кивнула в знак согласия:

– Ты верно уловила смысл. Плюс твоему французскому, дорогая! Танти Элси пишет довольно сбивчиво. Но я поняла это письмо точно так же. Видишь – она сообщает, что ее зять возвращается, чтобы принять лучшую работу в Париже, и распродает все, что у него есть в Южной Африке. Она должна вернуться с ним и со своей дочерью раньше, чем собиралась. Она пишет, что для нас это не должно иметь существенного значения, если мы только сами не горим желанием вернуться в Англию.

– Лично я не вижу, в каком качестве мы сможем остаться. Ей же снова понадобятся квартира и магазин?

– Да, но, не желая выглядеть в наших глазах обманщицей, как я предполагаю, она пишет о том, чтобы нам втроем управлять магазином до конца годичного срока. Это вполне возможно, если мы с тобой согласимся занимать одну спальню. В противном случае мы вольны съехать отсюда в любое время после ее прибытия.