Сандра Стеффен: Неугомонная Джози

Пока Кен облачался в чистые джинсы и надевал повязку, девушка вылила воду из ванны и протерла пол. Все это время Кен ругался не переставая. Привыкшая к окружению пяти самых грубых мужчин на свете, Джози не обращала внимания на его ругательства. А вообще дело принимало серьезный оборот. Она полюбила мужчину из Монтаны, мужчину, который рисковал своей жизнью и говорил, что ему никто не нужен. Но она-то знала, как он одинок.

Конечно, Кен очень упрямый человек. Ничего, ей уже приходилось общаться с упрямцами. Отсутствие манер и неряшливость братьев сводили ее с ума. Они не поддавались никаким ее уговорам и упорно не желали меняться. К счастью, Кен не был неряхой. Джози надеялась, что сумеет найти способ завоевать его.

Тихонько напевая себе под нос, она жарила оленину. Приятный аромат распространялся по всей комнате. Кен лежал на кровати и спал, одна нога свесилась вниз. Он так и не справился с рубашкой: один рукав был надет, другой нет. Он был бледен, глаза закрыты; мерно вздымалась широкая грудь. Джози замерла в немом изумлении: до чего же он красив!..

Накрыв его одеялом, она прошептала:

– Спи, Кен. Тебе понадобятся силы на то, что я для нас придумала.

Девушка оглядела комнату и подошла к окну. Хлопья снега падали на ветви деревьев, укрывая их пушистой пеленой. На голубом апрельском небе ярко светило солнце, делая робкие попытки растопить снег. Джози понимала, что, когда Кен сможет ходить, он тут же спустится с горы, поэтому решила не терять времени. Она начнет действовать, как только он проснется.

– Представляешь, я никогда не видела Грейсленд. И Оприленд тоже. – Наклонив голову, Джози медленно расчесывала волосы. Стоявшая перед ней деревянная ширма заслоняла обзор, и девушка не знала, слушает ее Кен или нет. Вздохнув, она сказала, уже самой себе: – Господи, а что я вообще видела!..

– Ты бы хоть изредка куда-нибудь выбиралась.

– Выбиралась? – переспросила Джози, вдохновленная его вниманием. – Я выхожу из дома каждый день. Только мои прогулки не такие долгие. Каждый октябрь в Джонсборо проходит фестиваль сказок. Джей Ди и Билли пытались один раз меня туда послать, чтобы я представила свою сказку.

– И ты не пошла?

– Не-а. Я лучше рассказываю знакомым. Однажды я каждое утро после завтрака ходила в Пикет-Пасс рассказывать истории Нелли Петере. Минерва Джонс говорила, что по мне часы проверять можно. Эта женщина и правда так любит пунктуальность…

Кен откинулся на спинку кресла, пытаясь устроиться поудобнее, так чтобы не смотреть в сторону Джози, и тут же вскочил. Черт, опять боль в плече. Проклятый беглец! Это все его вина, что Кен здесь застрял! Ну, ничего, только он отсюда выберется, непременно найдет себе красивую и сексуальную женщину.

Но как раз такая женщина сейчас рядом с ним.

Он ходил из угла в угол, проклиная боль в плече. Джози ничего не замечала.

– Если я не буду осторожна, то могу закончить, как Эдвина Джилсон…

Джози всегда болтала. Даже когда принимала ванну. Кен, пока она купалась, сидел к ней спиной. Тренировал силу воли, будь она неладна! Каждый всплеск воды был подобен пытке. А ведь он так ненавидел худых женщин!

– … ей семьдесят три, и она никогда не спускалась со своих гор.

Подойдя к кровати, он взял куртку и прорычал:

– Ты называешь это горами?

Джози изумленно замолчала. Она так старалась быть любезной, понравиться Кену. Это было ужасно нелегко, учитывая его характер. Терпение девушки было на исходе.

Джози тряхнула головой, и ее длинные волосы водопадом рассыпались по плечам.

– Ты знаешь, мне до чертиков надоели твои пренебрежительные замечания по поводу моих гор. Не знаю, что ты имеешь против, но Синие горы – самые настоящие горы. Так написано в энциклопедии. И это касается всех гор в Теннесси. Здесь родился Дейви Крокет, здесь жили три президента США. И не говори то, о чем понятия не имеешь.

Джози уже было не остановить. Она подошла ближе к Кену и с вызовом бросила:

– Здесь жили Джеймс Полк и два Эндрю – Джексон и Джонсон. Я, конечно, не была в Монтане, но охотно верю, что горы там действительно огромные, вот только зачем об этом повторять каждые пять минут!

Она в бешенстве смотрела на него. Кен пытался сдерживать себя, и раздувавшиеся ноздри выдавали его ярость, но он промолчал.

Сложив руки на груди, Джози вздохнула.

– Так почему же горы в Монтане такие особенные, Кен?

Тот вздрогнул и неожиданно для самого себя ответил:

– Дело не только в горах. Там все особое: и небо, и воздух, и поля, уходящие за край горизонта, насколько хватает глаз. Бывают дни, когда так тихо, что, кажется, можно услышать, как встает солнце.