Джекки Мерритт: Двое на острове

Но мучительнее всего была жажда. Язык и губы у нее распухли. Она пыталась не думать о воде, но это не получалось. Рано или поздно я набреду на ручей или источник, утешала она себя. А еще лучше — на деревушку или хотя бы на одинокую хижину. Ведь кто-нибудь должен жить здесь. Необитаемой земли давно уже нет.

— Так где же я? — пробормотала она и почувствовала, что рада услышать хотя бы собственный голос. — Где ты, Алекса Уоллис? — проговорила она громко. И добавила: — Отец, наверно, беспокоится.

Он начнет беспокоиться только завтра вечером, когда я не вернусь домой. А «Мечтательницу» будет ли кто-нибудь разыскивать до завтрашнего вечера? Если на острове Лайтона кто-нибудь живет, то они наверняка уже подняли тревогу: ведь яхта должна была прибыть туда в полночь.

Сердце Лекси забилось быстрее.

Судя по тому, что я знаю о Майлзе Лайтоне, на его острове должна быть резиденция. Так что есть шанс, что поиски уже начались.

Значит, меня найдут, это дело времени.

А может, меня унесло так далеко от места крушения, что никому не придет в голову искать здесь? А вдруг это необитаемый остров? И никто никогда сюда не заглянет, и мне придется провести здесь всю оставшуюся жизнь?…

Лекси приказала себе не думать о самом худшем варианте. Зачем пугать себя прежде времени?

Наконец она достигла вершины холма. Она тяжело дышала, язык и гортань, казалось, растрескались от жажды. Она прислонилась к стволу дерева и закрыла глаза. Если б хоть немного попить, я бы сразу уснула. Какое блаженство — лечь и уснуть. Если б только сначала попить воды…

— Ты бредишь, возьми себя в руки, — пробормотала она. — Если хотела умереть от жажды, могла и не карабкаться с таким трудом на вершину холма.

Вдали она увидела ущелье и обрадовалась: наверняка на дне его протекает ручеек. Ведь вода обычно собирается в низинах.

Сомнения мучили ее, и было обидно сознавать, как мало она знает об окружающем мире. Она родилась и выросла в городе, привыкла к удобствам городской жизни и не могла себе представить другого существования. Повернуть водопроводный кран, зажечь электричество, включить газ — вот все, что она умела. Здесь же, среди дикой природы, она была как малое дитя.

Лекси заплакала от сознания своей беспомощности, и у нее не было сил остановить льющиеся слезы.

Машинально оглянувшись на океан, сквозь слезы она внезапно увидела что-то большое, лежавшее на берегу чуть дальше от того места, куда ее прибило течением. Нечто белое, похожее на…

Лекси протерла глаза и, сощурившись, снова посмотрела в ту сторону. На песке лежал человек.

Да! Это человек! Еще кто-то с яхты! Его тоже прибило к этому берегу!

Она побежала вниз с холма. Потом остановилась, чтобы еще раз посмотреть на лежавшего. Мужчина или женщина?

Теперь Лекси уже не бежала, она шла осторожно, хотя спускаться с холма было легко. Чем ближе она подходила к неподвижно лежавшему человеку, тем страшнее ей становилось.

Это был мужчина с темными волосами, одетый во все белое. Может быть, один из членов экипажа. Наверно, Том Бил.

Или Майлз Лайтон? Он тоже был одет во все белое.

Кажется, он босой. Нет, одна нога босая, другая — обута. Брюки порваны, на рубашке вокруг ворота следы крови.

Лекси почувствовала тошноту.

Я должна выяснить, жив ли он, надо проверить пульс. Если жив, но ранен, я должна ему помочь. Сейчас не время падать в обморок, упрекнула она себя.

Со страхом Лекси приблизилась к лежавшему человеку. Сердце колотилось в пересохшем горле, на висках выступила испарина, руки тоже стали влажными.

Это Майлз Лайтон! Какое несчастье!

Значит, напрасно прошлой ночью я молилась о том, чтобы никто из пассажиров и экипажа яхты не погиб.

Лекси безуспешно пыталась облизнуть пересохшие губы. Нервы ее были напряжены до предела. Осторожно она приблизилась к Майлзу и увидела, что его черные волосы в крови.

Она порывисто вздохнула и опустилась на колени. Но когда прикоснулась дрожащей рукой к его плечу, он застонал. Она отдернула руку. Жив! Лайтон жив!

— Мистер Лайтон… — Лекси осторожно сжала его руку ниже плеча. — Майлз! Вы меня слышите?

— О-о-ох, — прохрипел он, закашлялся, пошевелил руками и ногами, словно плыл, и снова застонал.

Может, у него перелом и сильная боль? — подумала Лекси, прикусив губу. Потрогала обе его руки и ноги, но, кроме раны на голове, ничего не заметила.

Майлз открыл глаза и повернул к ней голову. Долго смотрел, а затем пробормотал:

— Где я?