Джанис Мейнард - Все равно будешь моей

– Кажется, ты предлагал перекусить? – Ей нужно было выиграть время, собраться с мыслями.

– Кажется, это значит, что мне нужно налить тебе лимонад.

Она мягко остановила Эмори, который пытался забраться на диван.

– Нет, малыш. Тебе нельзя лимонад. Вот, гляди, я взяла твою бутылочку.

Кристофер покачал головой:

– Бедный ребенок. Держу пари, ты и печенье ему не разрешишь?

– Конечно нет.

– Шучу. Знаю, что маленьким детям нельзя сахар. Сколько ему? Год?

– Десять месяцев. Он довольно крупный ребенок для своего возраста.

– Держу пари, дядя Кирби в восторге от него.

– Это так. Они чудесно ладят.

– Расскажи мне о Кирби. Почему ты думаешь, что он захочет поговорить со мной?

Элеонора сделала большой глоток и поставила бокал, еще наполовину полный.

– Последние полтора года дались ему особенно трудно. Не только из-за потери ноги, но и из-за того, что, будучи врачом, он вдруг стал пациентом. Понимаешь, он привык заботиться о других. А тут пришлось иметь дело не только с собственным телом, которое отказывалось подчиняться. Кирби вбил себе в голову, что теперь будет плохим врачом. Он имеет предложения по работе по крайней мере из четырех престижных медицинских центров в стране, но отказывается даже рассматривать их!

– Элеонора, я ему не советчик.

– Знаю. Но ты хотя бы понимаешь, что это для него значит, поскольку прошел через это. Пошел дальше, принял жизнь, поставил новые цели. Принял свои ограничения.

Но так ли это на самом деле?

Кристофер не хотел признаваться даже самому себе, что он все еще горюет об утрате юношеской мечты. Он сохранял присутствие духа только для семьи, делая вид, будто прошлое его больше не беспокоит. Однако в глубине души сохранилось зерно бессильного гнева. Он чувствовал, что его обокрали, лишили единственного, что дарило ему радость в жизни.

– Элеонора, это произошло не вдруг. Для того чтобы примириться с чем-то подобным, нужно время. Для Кирби это колоссальная потеря.

– Если вдуматься, это не так. Это тебе пришлось полностью изменить свою жизнь, но Кирби все так же может остаться доктором.

Ее слова глубоко потрясли Кристофера. Неужели он поступал неправильно, обманывая близких? Может, стало бы легче, если бы он выговорился о своем горе?

Кристофер прочистил горло, смутившись, что женщина, которую он не видел столько лет, смогла так тщательно и быстро проанализировать сложившуюся ситуацию.

– Я поговорю с ним. Если ты думаешь, что встреча со мной пойдет ему на пользу, я сделаю это. Но не обещаю, что смогу помочь.

– Спасибо, Кристофер. Я очень это ценю.

Элеонора лучезарно улыбнулась, и он ощутил волнение. Этим утром она, казалось, сияла. Материнство очень шло ей. Если он станет часто наведываться к Портерам, сможет видеться с ней. Хотя, ввиду его преклонения перед этой женщиной, отнюдь не лучшая затея.

К тому же между ними все еще витает призрак отца Эмори.

Несмотря на это, его влекли теплота и забота, которые она дарила. Возможно, он испытывал подобные ощущения потому, что его влекло к ней физически. Ее тело было пышным и спелым. Он жаждал прикоснуться к ней так сильно, как вожделел ее подростком. Но теперь-то знал, какое удовольствие могут доставлять друг другу мужчина и женщина.

Ему действительно стоит воздержаться от таких фантазий. Бессмысленно продолжать и дальше изводить себя. Кристофер не изменился и по-прежнему заигрывает с опасностью. А значит, и на этот раз Элеонора отвергнет его, когда узнает правду.

Он взял на руки Эмори, чтобы перестать думать об обнаженном теле Элли, и поморщился, когда малыш ухватил его за волосы.

– Когда ты хочешь, чтобы я встретился с Кирби?

– Когда тебе будет удобно, ведь ты работаешь.

– Если ты не заметила, сейчас не сезон. Я не привязан к офису. Как ты смотришь на то, чтобы я заказал еду, мы заберем заказ по пути домой к твоему деду?

– Это замечательно. Я оставила в холодильнике бутерброды для Кирби и дедушки, их получилось много.

– Поедешь со мной?

– Не могу, много забот.

– Ах да. Твой дед живет в том же доме?

– Да. – Она взяла Эмори на руки.

– В таком случае увидимся через полчаса.

Он помог Элеоноре погрузиться в машину, смотрел, как она уезжает, и уже почувствовал связь более сильную, чем надо после столь долгой разлуки.

Вдруг пришло в голову, что он спрашивал только о Кирби. А чем Элеонора зарабатывает на жизнь? Возможно, ее успехи и уступают блестящим результатам брата, но она хорошо училась в школе. Преподаватели любили ее.