Роман Камбург: Линия жизни

Пролетели, словно миг, еще несколько сот дней, грусть Эли растворилась, уступив место первой незабываемой любви. Однажды вечером девушка, вся горя от страсти, вдруг вспомнила свою прошлую грусть и мысли о смерти и рассмеялась, подумав, какая это пошлая вещь — тоска из-за бренности. Да, наверное любовь создана только для того, чтобы не думать о смерти.

Такой вспомнилась ей линия ее жизни до восемнадцати лет. На улице уже запели первые птицы, когда Эли погрузилась в краткий предутренний сон.

А первой ее любовью был Энрике. Первая любовь, как самый дорогой алмаз, лежит у каждого человека в шкатулке памяти. Только с годами туда все реже и реже заглядывают. С Энрике они встретились в доинтернетовские времена, когда знакомились просто на студенческих вечеринках, в кино, у друзей. В этом парне текло много испанской крови, которая проявлялась в необузданном темпераменте, сразу захватившем Эли. Он был высок и строен, как олень. Самое интересное, что в ту их первую осень он казался ей сотканным из одних достоинств. Кто-то из друзей Энрике пошутил: Энрике, как нарцисс, упивается своей красотой и следит за собой, как женщина. Действительно, у него была длинная коса, черная как смоль, миндалевидные глаза, смуглая гладкая бархатистая кожа. Все это притягивало Эли. А секс с ним был как наркотик, к которому привыкаешь, и хочется еще и еще. Он ее окончательно покорил, когда предложил посетить Калифорнию. Конечно же, она не была там никогда, а Энрике снисходительно заключил:

— Я не люблю Флориду, она и в подметки Калифорнии не годится. Поедем на озеро Тау и побудем в Сан-Франциско.

Она держала его за руку, смотрела снизу вверх, поддакивая:

— Да, да, и я хочу в Калифорнию, особенно с тобой.

Сразу по приезде в Калифорнию Энрике взял на прокат огромную, в полквартала американскую машину, на которой они и начали свое турне. Энрике в тот вечер искрился остроумием. Они ехали по Голден-Гейт Бридж под музыку Иглз.

— Дорогая, посмотри налево. Там огни ночного Фриско, — так по-местному он называл город. — Посмотри направо. Там Тихий океан — самый большой океан в Калифорнии.

Эли смеялась, не выпуская его правой руки и во время езды. В сотый раз за день она говорила ему, как его любит, да и Энрике не отставал, рассыпался в комплиментах.

— Я думаю, если Тихий океан самый большой в Калифорнии, то ты самая прекрасная девушка этой изумительной страны.

Этим вечером они шли на невероятно фешенебельную вечеринку, которыми Эли совсем не была избалована.

Энрике нацепил черную атласную бабочку и фамильный перстень с гигантским рубином. Природный вкус Эли подсказывал ей, как претенциозен перстень, но любовь заглушала эти подсказки. Эли надела черное, как и чулок, платье.

— Я хочу, чтоб ты была в перчатках, — сказал Энрике, но перчаток не было, и за пару часов до вечеринки они поехали в магазин, и он купил ей дорогие, длинные, до локтей перчатки. Все шло великолепно. И настроение у Эли и Энрике соответствовало событию. В холле подавали ананасы, клубнику и шампанское. После коротких речей околополитичеких деятелей объявили танцы. Первый танец Эли и Энрике был упоительным. Он обнимал ее, шептал что то на ухо, а она таяла от его близости и очередных комплементов. Уже начали разносить на подносах калифорнийское вино, креветки и суши.

Энрике заговорил с каким то джентльменом, представил ему Эли. Их разговор продолжался, а Эли отошла чуть в сторону. Когда вновь зазвучала музыка небольшого оркестра из угла зала, к Эли подошел невысокий и приятный молодой человек и пригласил на танец. Она искала глазами Энрике, но он стоял в вполоборота к ней, что-то доказывая своему собеседнику. Эли подала кавалеру руку, и они пустились в танец. Прошло не больше минуты, как Эли почувствовала чью-то чужую руку на своем обнаженном плече. Продолжая танец, она оглянулась и увидела искаженное злобой лицо Энрике. В ту же секунду его точный нокаутирующий удар в челюсть повалил партнера Эли на паркетный пол зала. Изо рта парня брызнула кровь. Музыка сбилась, прервалась. Люди расступились, и два копа заломили руки Энрике, выводя его на улицу. Все это заняло секунды и было похоже на дешевый голивудский боевик.

Эли взяла такси до гостиницы, позвонила из номера маме, рассказывая о случившемся. Энрике в ее глазах был героем. А мама суховато сказала:

— Доченька, с таким человеком опасно связывать свою судьбу. Он неуравновешен, несдержан, будь, пожалуйста, осторожна…