Дженнет Лавсмит: Золушка из Калифорнии

— Бог ты мой! Вы хотите сказать, что и обувь потеряли?

— Видите ли, это туфли моей матери, она носит обувь на полразмера меньше, чем я… — Патриция умолкла на полуслове. Для чего она все это объясняет совершенно постороннему человеку? — Да прекратите, наконец, смеяться и помогите мне!

— Как прикажете, — отозвался он, исполняя несложное поручение. Она вздохнула с облегчением, едва ее нога соприкоснулась с неуловимой туфелькой. Но следующие же слова собеседника тут же повергли девушку в состояние полного ужаса. — Я вижу джентльмена, отвечающего вашему описанию: он глядит на нас через зал, и взгляд этот дружелюбным не назовешь.

— О Боже! — Патриция втиснула ножку в лакированную лодочку и попыталась встать.

— Подождите! — Молодой человек потянулся через стол и крепко сжал ее руку. — Ваше имя и адрес?

— А вам зачем?

— Поскольку вы все везде забываете, адрес может пригодиться па случай, если мне придется возвращать забытую вещь… браслет, или туфельку, или…

— Вам я ничего не оставлю, не рассчитывайте. И очень надеюсь на то, что больше вас не увижу!

— Если бы вы меня сейчас видели, — фыркнул он, — то вас бы сейчас здесь не было.

Патриция вырвала руку и встала. Нужно бежать от этого человека, даже если она выберет неверное направление. Может быть, попросить официанта…

— Вот сюда, дорогая. — Незнакомец обошел столик и взял девушку под руку. — Ваше имя? Так как же вас зовут? — настаивал он, ведя спутницу через зал. Она молчала, и он добавил: — Наверняка вы предпочтете представить меня вашему спутнику как старого друга, нежели как случайного знакомого?

— О! Меня зовут Патриция, — поспешно отозвалась девушка. — Патриция Олтмен.

— Приятно познакомиться, Патриция Олтмен. А теперь вам лучше расслабиться. — Понизив голос, незнакомец лукаво добавил: — Удивительно, как вы умудряетесь улыбаться и хмуриться в одно и то же время!

Ответить она не успела, потому что они дошли до цели.

— Наконец-то вы вернулись, — недовольно проворчал Эммануэл. Тон его недвусмысленно говорил, что к подобному пренебрежению со стороны своих спутниц этот человек не привык.

— Прошу прошения, это я виноват, — покаялся молодой человек, доставивший девушку. — Я так обрадовался встрече, что просто-таки не мог не расспросить ее о семье. Пожалуйста, извините меня. Меня зовут Мартин Сазерленд.

Эммануэлу волей-неволей пришлось пожать протянутую руку.

— Эммануэл Ритт.

— Очень приятно познакомиться, — отозвался Мартин, пододвигая девушке стул. — Передавай привет матушке. Патриция. — Молодой человек наклонился к ней, и она ощутила слабый аромат лосьона и вина. В следующую секунду теплые и на удивление нежные губы его коснулись виска девушки, так что на мгновение ей показалось, что в мире только они одни. Патриция едва услышала, как он прошептал: — Желаю приятно провести время. — Затем повернулся и зашагал прочь.

Да как он посмел! Она поднесла руку к виску, яростно убеждая себя, что страшно шокирована дерзостью незнакомца, равно как и собственной реакцией на этот жест.

— Надо полагать, человек этот приходится вам очень близким другом, — ядовито заметил Эммануэл, возвращая девушку с небес на землю.

— Нет, просто нахал каких мало, — резко отозвалась она, возмущенная бесцеремонностью незнакомца. О том, что досадный эпизод произошел в первую очередь по ее же вине, Патриция предпочла забыть. Помнила только о том, что наглец похитил у нее несколько драгоценных минут: а у нее так мало времени, чтобы убедить Эммануэла спонсировать модный магазинчик. Роберт затратил столько труда на то, чтобы эта встреча с его боссом все-таки состоялась!

"Ритт вложит деньги во что угодно, если дело сулит прибыль", — говорил ей Роберт. Патриция была уверена, что маленький магазинчик модной одежды в Мел-Велли окажется выгодным предприятием. Но девушке не удалось убедить банк и министерство малых предприятий. При отсутствии собственного капитала весь ее оптимизм — пустой звук…

Ну не глупо ли? Зачем человеку одалживать деньги, если они и без того есть? Небольшая сумма, оставшаяся от страховки отца, прежде добавлялась к тому, что зарабатывала Патриция, выполняя небольшие заказы для лавки "Золотой наперсток". Теперь страховочные деньги иссякли, и ее мучил страх. На ее жалкие доходы особо не проживешь, и если с матерью случится очередной приступ…

— Кофе, мисс Олтмен? Десерт?

— Просто кофе, спасибо. Ах, нет, подождите! — Девушка подняла глаза па официанта, наливающего ей кофе. — Нет ли у вас творожного пудинга? — Патриция не любила творожный пудинг, но над пудингом можно посидеть, растягивая беседу. Возможности поднять вопрос о модном магазинчике до сих пор не представилось, да и страшновато было заводить об этом речь. "Не набрасывайся на него сразу с деловым предложением, — предостерегал Роберт. — Хотя бы раз в жизни постарайся очаровать собеседника. Следуй примеру матери".