Мишель Дуглас - Ни дня без тебя

Тина с хмурым видом заявила:

– Эти миллионеры всегда приводят с собой своих людей. У него наверняка огромная семья, всякие там племянники, племянницы, тети, дяди и куча двоюродных. И всем нужна работа. И все они – скандальные типы, вот их-то он и постарается сплавить подальше… через океан. Тут недалеко и до кровной мести.

Уинни не удержалась от смеха:

– Ты насмотрелась мыльных опер. Хоть бы он поскорее появился, а то мы обе начинаем придумывать жуткие варианты.

– А вдруг он захочет превратить «Дом Эгги» в один их своих шикарных отелей? Никто из нас ему не подойдет.

К несчастью, это правда. Хотя…

– Наш мотель слишком маленький и незначительный для него.

Если Рамос предполагал проникнуть на Золотой Берег [1]со своей сетью экстравагантных отелей, то он не выбрал бы маленький скромный мотель как начальную точку. Уинни недоумевала, почему Ксавьер купил мотель, даже не видя его.

– Жаль, что вам не удалось побольше узнать о его планах, – проворчала Тина.

Уинни пыталась. Но, несмотря на обширную электронную переписку с Ксавьером, он ничего не сообщал о своих планах относительно мотеля.

– Все изменится – это неизбежно, – но кое-что изменится к лучшему. По крайней мере, бесконечный ремонт, который мы затеяли, будет закончен.

– И вовремя! А то краны текут, электропроводка старая и черепица на крыше разбита.

Уинни озорно улыбнулась Тине:

– Кто знает? А вдруг он переделает мотель в испанском стиле.

Наконец-то Тина рассмеялась:

– Мечта Эгги! Было бы здорово.

Уинни вытерла вспотевшие ладони о черные брюки.

– Не забывайте, он заверил меня, что наше видение мотеля совпадает. Зачем тогда он нанял меня управляющей на два года?

– Чтобы вы сразу согласились.

Но зачем? Зачем такому человеку, как Рамос, понадобился ее маленький, старый и такой скромный мотель?

Уинни вскинула голову.

– Хватит гадать. Очень скоро мы получим ответ. Сегодня мы просто поразим его нашим знаменитым гостеприимством.

– Вы даже не волнуетесь перед встречей с ним?

Уинни хотела отрицать, но непроизвольно прижала руку к груди.

– Ужасно волнуюсь. Я-то думала, что подписание сделки на продажу будет самым тяжелым моментом, но сейчас не легче.

Как только Ксавьер Рамос войдет в дверь, Уинни больше не будет хозяйкой «Дома Эгги». Официально она уже не хозяйка, но, пока Ксавьер не войдет через эти двери и тем самым не подчеркнет свои права, она этого не ощущает. А что она ощущает? У нее внутри черная дыра.

– Мисс Уинни! Мисс Тина! – По лестнице со второго этажа с грохотом спускалась Либби.

– Не беги! – одновременно закричали Уинни и Тина.

– Простите, мисс Уинни. Простите, мисс Тина. – Либби, похожая на добродушного щенка лабрадора, продолжала бежать вниз. – Мисс Эйприл велела вам сказать, что лимо… ну, такая большая модная машина едет по улице.

Уинни слышала бешеный стук сердца и завидовала Либби с ее бесхитростной улыбкой. Либби была одной из молодых работников с синдромом Дауна, которых Уинни взяла в мотель из местного приюта. Они работали горничными и садовниками. Эйприл, старшая горничная, была нанята в мотель по программе досрочного тюремного освобождения, как и ее друг Джастин. Тина и Мег попали к Уинни через агентство, которое устраивало на работу женщин, подвергшихся домашнему насилию. Отбросы общества? Ничего подобного. Они ее семья – хотя бабушка у нее на первом месте, – и она их любит. Она не позволит новому хозяину их уволить.

– Спасибо, Либби. А теперь вернись наверх. И не бегом.

«Как я его отговорю? Если он захочет их уволить, как я удержу его от этого?»

Она что-нибудь придумает. И надеется, что этого не потребуется.

Через широкие окна они с Тиной следили за тем, как длинный белый лимузин двигается по подъездной дорожке мимо пальм и неслышно останавливается у дверей.

– Удачи нам, – прошептала Тина. – Я молюсь.

Уинни вышла из-за фигурной полированной конторки, сделанной из сосны под дуб, и обвела взглядом интерьер в духе Викторианской эпохи. Возможно, аксминстерский ковер поблек и видны трещины на штукатурке, но деревянная лестница сверкает полировкой, как и конторка ресепшен, а громадная ваза с гладиолусами смотрелась величественно на мраморной подставке. В зеркале в витиеватой раме отражалось залитое светом фойе.

Уинни повернулась к входу, когда высокий мужчина в безупречном костюме не спеша прошел в дверь, которую перед ним распахнул его шофер. Он остановился, поднял голову, прищурился и обвел взглядом фойе.