Шэрон Кендрик: С тобой и без тебя

Какой-то момент после их ухода стояла тишина.

— Может, мы сошли с ума? — внезапно спросила она Камерона.

— С ума? — Недоуменная улыбка тронула его губы. — Почему?

Алессандра пожала плечами:

— Собираемся сегодня пожениться, когда на самом деле давно женаты.

Камерон покачал головой.

— Но не в глазах церкви или с точки зрения твоих родителей. И даже... — он бросил на нее быстрый понимающий взгляд, — в твоих глазах. Разве я не прав, моя любимая?

Алессандра снова вспомнила их свадьбу в мэрии три года назад, себя в коротком красном платье и Камерона, остановившегося по дороге, чтобы купить розы. О, это было восхитительно, но тогда она не была до конца уверена в его чувствах к ней, да и ее собственные чувства так перемешались...

Теперь же она не сомневалась в их долгой любви и согласии, и ей захотелось узаконить это согласие, поклявшись во взаимной верности. Перед алтарем. В церкви. И еще хотелось, чтобы ее родители непременно присутствовали на торжественной церемонии, — именно по этой причине они с Камероном и предприняли свадебное путешествие в Италию.

— Мне нельзя носить белое, — прошептала Алессандра, аккуратно поправляя кончиками пальцев венок из кремовых роз и вуаль на своей голове. — У меня ведь уже двухлетний сын!

— Но платье вовсе не белое, — возразил он, пока его глаза медленно скользили, оценивая ее фигуру. — Оно цвета слоновой кости, и ты в нем выглядишь просто великолепно.

Именно от Камерона ей больше всего хотелось это услышать. Лицо ее осветилось радостной улыбкой.

— Правда?

— Ты ведь сама знаешь, что да!

Он положил руки на ее узкие плечи и начал ритмично поглаживать их через тонкий шелк подвенечного платья, и Алессандра сразу же почувствовала медленно накатывающуюся волну непреодолимого желания.

— Милый, не надо, — слабо возразила она. — Я только что сделала прическу.

Камерон неохотно прекратил ласку.

— Попозже, — пообещал он и, нежно поцеловав жену сзади в шею, улыбнулся ей в зеркале. Но ее глаза блестели от слез, и он отреагировал немедленно: — Любовь моя! Что такое? В чем дело?

Несколько минут Алессандра не могла вымолвить ни слова.

— Я так счастлива! — плакала она. — Я тебя обожаю. Я обожаю нашего сына! Я даже хочу жить в Манчестере, хотя мы и решили туда не переезжать! — Она вытащила из ящичка туалетного столика бумажные салфетки и принялась утирать лицо. — Твоя идея относительно покупки нашего собственного рекламного агентства, когда Джемми пойдет в школу, просто великолепна! — Алессандра судорожно вздохнула и попудрила нос. — Да, Камерон, — серьезно закончила она. — Я очень, очень счастлива!

Камерон сузил глаза и задумчиво посмотрел на жену. Потом неуверенно пожал плечами:

— Тогда почему слезы?

Алессандра почувствовала мгновенное удовлетворение оттого, что ее сильный и уверенный муж выглядит таким смущенным.

— Это, должно быть, снова мои несчастные гормоны, — прошептала она.

— Гормоны? — Камерон нахмурился. — Гормоны! — Он был так потрясен, что бессильно опустился на краешек стула, и его лицо оказалось в нескольких дюймах от ее лица. — Алессандра Калдер, — торжественно произнес он, — ты хочешь сказать, что у нас будет еще один ребенок, ты опять... ты?..

— Беременна? — Она энергично кивнула. — Ну да. Ты рад?

Камерон вскочил, рывком поставил ее на ноги, и его руки сомкнулись вокруг ее плеч.

— Рад ли я? — спросил он, глядя в се глаза. — Не то слово, моя любимая. Я счастлив!

И наклонился к ее губам, чтобы показать, насколько велико его счастье.