Шэрон Кендрик: С тобой и без тебя

Он покачал головой:

— В таком случае ты будешь самой прекрасной нянькой в мире.

Звучит красиво, подумала Алессандра. Но лучше все-таки няньку пригласить... И, конечно, не всякую няньку, например похожую на Бабет!

Его пристальный взгляд остановился на ней, и он улыбнулся.

— Тебе здесь удобно?

— Да, — ответила она, устраиваясь в подушках. — Замечательно.

— А в этой комнате найдется место для меня?

Алессандра развела руки широким приглашающим жестом.

— Всегда.

Он с сожалением покачал головой.

— Не всегда, любимая. Я думаю, что в ближайшие восемь месяцев ты не слишком часто будешь пускать меня на этот диван!

— Только чтобы шлепнуть тебя или поцеловать, — прошептала она.

Камерон быстро наклонился к ней.

— И что ты предпочтешь сейчас?

— Посмотрим!

— Дорогая, ты отлично выглядишь!

Алессандра отвернулась от зеркала и посмотрела в улыбающееся лицо матери.

— Я? — прошептала она. — Правда?

Красивые карие глаза миссис Уолкер подозрительно заблестели, когда она удовлетворенно кивнула.

— Правда.

— Хорошо. — Алессандра снова взглянула на свое отражение и улыбнулась. — Потому что сегодня я хочу выглядеть особенно красивой. Для Камерона, — с нежностью закончила она.

— Он очень счастливый человек, — подытожила миссис Уолкер, выказывая истинно материнское пристрастие.

— А я — безумно счастливая женщина, — сказала Алессандра, мурлыкая от удовольствия.

— Да, — согласилась миссис Уолкер. — У тебя очаровательный сын и красивый муж. Хотя, как я успела заметить, вы оба ссоритесь...

— Иногда! — вставила ее дочь с улыбкой.

— Нет ничего плохого в случайных ссорах, — настаивала миссис Уолкер. — Но не тогда, когда главные герои — такие сильные люди, как вы оба, и когда каждый из вас пользуется оружием другого.

— Да. Ты права! — улыбнулась Алессандра, затем опять посмотрела на мать и сразу стала серьезной. Они с Камероном и двухлетним сыном Джемми уже почти две недели находились в Италии, где родители Алессандры достаточно успешно занимались рисованием и проводили веселые уик-энды на своей приземистой, сложенной из серых каменных глыб ферме в сельской Тоскане. Мечта Уолкеров о счастливой жизни в Италии наконец сбылась. — Ты знаешь, мама, — спокойно сказала Алессандра, — в течение многих лет я была убеждена, что вы с папой не были счастливы.

— Я это подозревала! — сухо заметила ее мать. — Но теперь ты поняла, что ошибалась, верно?

— О, да, — горячо отозвалась Алессандра.

С первого дня приезда она все время чувствовала эту почти физически ощутимую взаимную любовь ее родителей. И как она могла только подумать, что им было плохо вместе?

— Мне всегда казалось, что ты должна была ненавидеть бедность, ведь тебе постоянно приходилось бороться за существование.

Но мать медленно покачала головой.

— В материальном смысле, конечно, да. У нас не хватало ни денег, ни продуктов, ни одежды, но эмоционально я имела все, чего только могла желать. Твой папа сделал меня самой счастливой женщиной на свете. — И она слегка прикоснулась платочком к глазам. — Посмотри, что ты натворила. Я ужасно выгляжу!

— Ерунда! — возразила Алессандра, оглядывая изящный, нежного светло-желтого цвета шелковый костюм и соответствующую шляпку, которые очень подходили к темным глазам ее матери. — Ты выглядишь просто замечательно, как самая настоящая мать невесты!

— А ты? — спросила ее мать. — Уже почти половина третьего, а ты все еще не готова.

— Кто не готов? — послышался глубокий голос из дверного проема, и, обернувшись, Алессандра с любовью и гордостью посмотрела на появившихся Камерона в великолепном темном костюме и толстощекого, твердо стоящего на ногах ребенка — точную миниатюрную копию своего отца, даже с шелковым галстуком-бабочкой на груди!

— Мамочка! Мамочка! — закричал Джемми и кинулся через комнату к ней на колени. — Я красивый?

— Ты просто замечательный, — улыбнулась Алессандра, и ее глаза встретились в зеркале с сине-серыми глазами Камерона. И ты тоже, беззвучно сказала она, наблюдая, как удовольствие разливается по властному и красивому лицу мужа.

— Джемми, Джемми, Джемми! — всполошилась миссис Уолкер. — Ты помнешь маме платье! Пойдем с бабушкой и поищем твоего дедушку. Мы спросим его, готов ли он к свадьбе!

— До свиданья, дорогой! — Алессандра запечатлела нежный поцелуй на темной макушке сына и крепко обняла его, прежде чем он, счастливый, убежал с бабушкой.