Ребекка Кингстон - Сюрприз Купидона

Пока что этот с нетерпением ожидаемый всеми ночной бал, приуроченный к Хеллоуину, ничем не отличался от десятка других благотворительных сборищ, о которых Джудит время от времени приходилось писать в местной «Ньюс». И если бы не проклятые туфли… Ну почему она не прошла мимо той распродажи? Позарилась на цену — вот почему. А теперь — мучайся!

Ноги Джудит горели огнем в хорошеньких лодочках со сверкающими «бриллиантиками» на каблуках. Если она сейчас же не снимет обувь, туфли придется разрезать — до того отекли ноги.

Из огромного зала «Розен-хауса» доносилась музыка и веселый гомон множества голосов. Но здесь, в коридоре, не было ни души. Джудит прислонилась к двери и помахала ногой. Вдруг дверь под ее весом подалась, Джудит влетела в комнату и растянулась на полу.

Несколько секунд она неподвижно лежала на ковре. В комнате было тихо и темно. Джудит села и с облегчением стянула туфли. Ничего не случится, если она немного передохнет. Тем более что общий план репортажа у нее в голове уже сложился.

Неся в руке злополучные лодочки, Джудит ощупью начала пробираться в дальний конец комнаты — к большому креслу, стоящему напротив окна. Достигнув вожделенной цели, она с удовольствием опустилась в пушистое мягкое нутро, подобрала под себя ноги и стала массировать ступни. Тут же навалилась дремота. Не беда, вернувшись в зал, она выпьет чашку крепкого кофе и взбодрится. Вдруг загорелся свет. Джудит инстинктивно вжалась в кресло и чуть подалась вперед, а затем, узнав голос, окаменела. Слов она не разобрала, но сон как рукой сняло. Если уж кто и имел право ворваться в комнату и зажечь все люстры, то, конечно, Роберт Хилл. Потому что это его дом. И именно мистер Хилл устраивал сегодня благотворительный бал. Не хватало еще, чтобы он застал ее дремлющей в кресле в тихом уголке. Конечно, его не касается, что она прохлаждается в тиши, а не пристает к гостям с различными вопросами, не ему принадлежит «Ньюс». Возможно, он владеет половиной города, но ее босс все-таки не он.

— Правильно. А теперь я скажу тебе, что делать дальше.

Это голос Хилла. По-видимому, сейчас я узнаю нечто совершенно секретное, подумала Джудит. Дружеских советов этот человек не дает, он только приказывает. Его спутник что-то пробормотал, а Хилл продолжил:

— Так вот…

Джудит была прирожденным репортером, а значит, и прирожденным слушателем. Она еще больше съёжилась в кресле, стараясь уменьшиться в размере, и навострила уши. Поскольку кресло стояло спинкой к комнате, видеть разговаривающих девушка не могла, но зато и сама была невидима.

Речь шла о какой-то собственности, которую вот-вот выставят на продажу по смехотворно низкой цене. Собеседнику Хилла предстоит кого-то «подмазать», при этом Хилл должен остаться в стороне. Инструктируемого это, кажется, не обрадовало. Голос его звучал взволнованно и робко, но Роберт Хилл говорил, как всегда, напористо и энергично.

Нужно запомнить каждое слово, подумала Джудит. Это внесет существенный вклад в дело разоблачения коррупции в Ньюхейвене. Газета, в которой я имею честь работать, побоится, конечно, задеть одного из столпов местного предпринимательства, но есть еще радиостанции и другие газеты. Возможно, коллеги заинтересуются.

Голоса зазвучали тише, по-видимому, заговорщики отошли к двери. И все же Джудит услышала, как Хилл сказал:

— Если он заартачится, его просто-напросто уберут с дороги. Еще один несчастный случай. Так что действуй, и поскорее. Жду от тебя вестей.

Джудит встрепенулась, будто на нее плеснули холодной водой. Наверное, она чего-то не поняла. Все знают, какой Хилл жесткий бизнесмен, но — «уберут с дороги»?! Фраза из детективного романа или боевика. Однако она действительно это слышала. «Еще один несчастный случай…» Сколько же их на совести Хилла?

Джудит потерла пальцами виски, чувствуя, как пульсирует жилка под тонкой кожей. Если вы приходите, чтобы написать о благотворительной вечеринке, а вместо этого узнаете, что ее хозяин собирается организовать кому-то «несчастный случай», это, естественно, выбивает вас из колеи. Что же делать? Кому можно рассказать об услышанном? Кто ей поверит, если она честно признается, что уснула, а, проснувшись, услышала все это? Да и кому захочется иметь врага в лице Роберта Хилла, полагаясь только на слова какой-то журналистки?