Ким Ригерт - Счастливая находка

— В каком смысле?

— Я звонил твоей хозяйке.

— Это какой же? — еще больше удивилась она.

— Софи, — пояснил Чак. — Мне хотелось понять. Тебя и вообще, что происходит. В частности, нет ли здесь моей вины, ведь это я позволил тебе уехать.

— Не позволил, а просто не мог остановить, — сдержанно поправила Нэнси.

Чак спокойно кивнул.

— Я это понял. После того как потолковал с Дженнет. Она помогла мне кое-что понять.

— Ты беседовал с Дженнет? — заморгала Нэнси.

— Э-э… Софи ничего не знала, но предположила, что ее сестра может быть в курсе. И дала мне телефонный номер Дженнет. А уж она-то поведала мне, что ты… — Он остановился, и на его скулах проступили красные пятна. Кашлянув, Чак продолжил: — Что ты раздевалась перед этим фотографом.

Нэнси ахнула. Затем в панике огляделась по сторонам. К счастью, поблизости не оказалось никого, кто мог бы услышать их разговор.

— Дженнет рассказала тебе? — Она хватала воздух ртом как вытащенная из воды рыба.

— Да, но объяснила, что все произошло по ошибке, — быстро произнес Чак. — И все же я подумал: это не Нэнси. Не та Нэнси, которую я знаю… — Он пожал плечами. — И чем дольше я размышлял, тем больше склонялся к мысли, что ты права. Мы выросли, и заключенный в школьные годы союз потерял смысл. Ты первая догадалась об этом, верно? — Помолчав, Чак смущенно взглянул на нее. — Мне жаль, что я ударил мистера Беркли.

— Он здесь ни при чем, — покачала головой Нэнси.

Чак криво усмехнулся.

— Он дурак. Если не любит тебя. Последний идиот. Я так Дженнет и сказал. Кстати, она со мной согласилась.

— Вы это обсуждали? — Нэнси не могла поверить собственным ушам.

— Да… Дженнет отличная девчонка, правда? — Чак снова улыбнулся.

В выражении его лица появилось нечто такое, что заставило Нэнси пристальнее взглянуть на бывшего жениха. Чак и Дженнет? С ума сойти! Впрочем, чего только не случается в жизни…

Возможно, у них все сложится лучше, чем у нее с Грегом.

Нэнси склонила голову набок.

— Тебе нравится, когда у девушки лиловые волосы?

Беркли пребывал в безысходном отчаянии. Вся его жизнь зашла в тупик. Он уже ничего не понимал.

Ведь ты же с самого начала все знал, твердил он себе денно и нощно. Как только она появилась, в воздухе запахло опасностью…

Однако от осознания собственных промашек легче на душе не становилось. Грег уговаривал себя, что не пройдет и пары недель, как он даже думать забудет о недавней истории. Мало ли у него было ассистенток? Он и имен-то их никогда не запоминал. Подумаешь, проблема! Одной больше, одной меньше…

Но время шло, а Нэнси словно постоянно присутствовала рядом. Он до мельчайших подробностей помнил и ее, и все, что с ней связано.

Он жаждал Нэнси!

Однако обладать ею было невозможно — она принадлежала Чаку. Грег сам же и отдал ее фермеру в порыве благородства!

И продолжал сходить по ней с ума.

Он стал отшельником, избегал всех, не отвечал на телефонные звонки. Но однажды трубку все же пришлось снять, потому что кто-то настойчиво прорывался к нему.

— Ну наконец-то! — раздался голос Сюзи. — Соизволил все-таки! А я уж хотела отправить тебе открытку с предложением поискать другого агента. Скажи, неужели сломанная нога не позволяет разговаривать по телефону?

— Что тебе нужно? — сухо поинтересовался Беркли.

— Сегодня ты обязан присутствовать на рекламном приеме в честь выпуска новой парфюмерной линии «Шесть граций»! — отчеканила Сюзи.

Он закрыл глаза и попытался на ходу придумать предлог, чтобы никуда не ходить. Впрочем, в случае с Сюзи могла сработать лишь одна отговорка: он умер и погребен. Все остальные будут тотчас отвергнуты.

— Моя нога… — начал Грег.

— Дорогой, танцевать тебе не придется. Придешь, улыбнешься кому следует, выслушаешь комплименты и исчезнешь. Снимки выше всяких похвал. Девушки чудесны.

Но не настолько, как та, которой на фото нет.

— Все. Увидимся. — Сюзи повесила трубку, прежде чем Грег успел сказать, что прием обойдется и без него.

В конце концов он поехал. Больше ему ничего не оставалось делать. Ведь он и впредь собирался работать в этом городе.

Только напрасно Грег надеялся остаться незамеченным. Его сразу окружили люди, в основном дамы, которые принялись охать и ахать по поводу его поврежденной ноги. Это продолжалось весь вечер. Каждая гостья хотела запечатлеть на щеке Беркли поцелуй, а многие так просто выражали желание проводить его домой и там всеми известными им способами облегчить его страдания.