Сандра Мэй - Лукавый ангел

— Как дела, Даг?

— Нормально. Пиво заканчивается, а так… Что-то случилось, Билл?

Вместо ответа Билл Хоган вынул из кармана нечто круглое и блестящее, бросил на стол. Едва взглянув на непонятный предмет, Даг отвернулся и полез в холодильник за новой банкой пива.

— Ничего тебе это не напоминает?

— Не-а.

— Врешь.

— Хорошо. Номер два-пять-ноль-семь-восемь-шесть-девять-один. Мой значок. Полиция Лос-Анджелеса. Только я не при делах, ты-то это знаешь лучше других.

— Я тебя знаю лучше других, потому и принес его.

— Билли, я и в юности-то сентиментален не был, а уж сейчас…

— Дело не в сентиментальности. Дело совсем в другом. И это дело связано с тем, что ты был копом…

— Я больше не коп.

— Так не бывает.

— Бывает. Ты знаешь. Я оказался профессионально непригодным. И уволился.

— Мне казалось, ты уволился по другой причине.

— Билл, я не хочу об этом говорить…

Билл Хоган неожиданно рявкнул:

— О чем ты не хочешь говорить, а?! О том, как убили молоденькую девочку, которую ты должен был прикрывать?

— Билл!

— Что — Билл?! Что ты мне тут изображаешь взволнованную институтку?! Ты, офицер полиции!

— Я не смог ее защитить…

— Вот именно! Ты не смог ее защитить — между нами говоря, ее никто на свете не смог бы защитить, — но ты мог бы добиться ареста и суда над убийцей, а ты вместо этого предпочел отправиться в уединение, где никто не помешает тебе накачиваться пивом и жалеть самого себя!

— Билл, если ты не заткнешься…

— То что? Что ты сделаешь? Расплачешься? Откажешь мне от дома? Сколько еще ты собираешься жалеть себя?

Даг вдруг смертельно побледнел, поставил банку с пивом на стол. В беспамятстве он успел ее раздавить, и теперь пенистая жидкость растекалась по столу.

— Билл, я ее любил. Я любил Сэнди, она мне доверяла, а потом… потом я ничего не смог сделать. Что ты знаешь об этом?! Что ты можешь…

Он замолчал резко, словно ему в рот вбили кляп. Билл Хоган усмехнулся, потер рукой небритую щеку.

— Ну да. Все правильно. Эти же самые слова я говорил себе каждый вечер, пока Салли лежала в больнице. Она угасала каждый день, истаивала, как свечечка, а я ничего не мог сделать. Ни-че-го! Ты, по крайней мере, можешь считать себя виноватым в смерти Сэнди, а я — я не был виноват. И она не была. И ребята…

— Билл, прости.

— Все, забыли. Даг, мне нужна твоя помощь. На самом деле я вовсе не собирался лезть к тебе с душеспасительными беседами, но… время поджимает, а доверять я здесь могу немногим. Точнее — никому, кроме тебя.

Даг устало сел на стул.

— Говори, в чем дело. Это — женщина в твоей машине, да? Кто она?

— Свидетельница по делу. Единственная выжившая. Если мы сумеем сохранить ей жизнь до суда — один ублюдок отправится за решетку.

— Мы? Билл, ты служишь в полиции. Программу защиты свидетелей никто не отменял.

— Не так все просто. Она уже в программе. Ее поместили в гостиницу, дали охрану. В тот же день охранник был застрелен, ей удалось бежать. Знаешь, кто убил охранника?

— Дай догадаюсь. Коп?

— Верно. Нормальный действующий коп. Охранник его знал, впустил в номер. Короче говоря, в управлении штата есть продажные копы. Извини за банальность.

— Извиняю. А у тебя здесь, в Крукстоне? Неужели нет надежных парней?

— Смеешься? Прятать важного свидетеля в Крукстоне — все равно что повесить ей на шею табличку «Здравствуйте, я главный свидетель!». К тому же ею должна заниматься полиция Лос-Анджелеса.

— Тогда почему ею занялся ты?

— Потому, что она пришла ко мне. Когда поняла, что больше ей некуда деваться.

— Так она давно в бегах?

— Месяц. Может, чуть больше…

Даг вскинул голову. Что-то Билл недоговаривает…

— Билл, не хочешь рассказать все, как есть? Ведь если я соглашусь, мне все равно придется…

— Ее зовут Элис Джексон. Она стала свидетельницей убийства, которое совершил Оуэн Клифф. Человек, который убил твою подружку, Сэнди Милверер.

Ощущение было такое, будто мул лягнул его прямо в солнечное сплетение. Даг Брауни сидел на стуле и тщетно пытался выдохнуть. Потом он медленно поднял голову и тихо произнес:

— Забирай свою свидетельницу и вали отсюда, понял? Сейчас же! А не то я забуду, что ты мой друг.

— Никуда я не пойду, Даг. Я останусь, и ты выслушаешь меня до конца.

— Серьезно? И что ж ты мне расскажешь? Что Элис Джексон — замечательная и в высшей степени честная девица, которая никогда не работала наемной шлюхой у Клиффа и не имела никакого отношения к смерти Сэнди Милверер?