Арлин Джеймс: Срочно нужен папа

Вполне на вид преуспевающий мужчина, такой аккуратный и подтянутый, в светло-синих слаксах и темно-синей дорогой рубашке со стоячим воротником. Густая русая, с золотистым оттенком шевелюра аккуратно разделена на пробор, но тонкие непокорные волосы падают на лоб. Из-под прямых бровей цвета каштана с бронзой смотрят мягкие карие глаза. Усы ровно подстрижены, верхняя губа полная, да и вообще все черты лица казались бы слишком крупными на другой физиономии, без таких широких скул и квадратного, выдающегося вперед подбородка. Ну и Бог с ним. Ей не до него.

— У меня здесь дел по горло, — довольно резко заметила она. — Пройдите, пожалуйста, вперед.

Он положил на стол свои большие руки и вздохнул.

— Это очень важно. Мне сказали, что здесь я могу найти миссис Мор.

— Я миссис Мор, — ответила она, не совсем уверенная, что ей не придется об этом пожалеть, и сложила руки на груди.

— Вы мать Коди?

— Именно так. — О да, она еще пожалеет об этом!

— Так вас зовут Хеллен?

— Нет.

— Нет?

— Мое имя Хеллер, понятно? — Для вящей убедительности она выкатила глаза. — ХЕЛЛЕР! А сейчас, парень, выкладывай, в чем дело, или исчезни. Я здесь работаю.

— Да-да, она якобы работает, — поддакнул какой-то умник из очереди с другой стороны стола.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

— А ты, молокосос, заткнись и приготовь-ка лучше свое удостоверение личности для оплаты пива.

— Ой, я, верно, забыл его в кармане других брюк.

— Забыл, да? Ну так приходи в другой раз и в нужных брюках. А пока не пытайся пудрить мне мозги твоими россказнями.

Расстроенный подросток — скорее всего, еще не достигший шестнадцати лет — нехотя поплелся в глубь магазина. А миссис Мор укоризненно покачала головой. Молоко на губах на обсохло, а туда же!

— Вы, очевидно, не поняли меня, — не унимался высокий мужчина. — Я директор школы, в которой учится ваш сын, Коди. Зовут меня Джек Тайлер.

Только тут его настойчивость встревожила женщину. «Что-нибудь с Коди? Занятия ведь, к сожалению, закончились. Что же могло случиться?»

Он в явном замешательстве поглаживал усы кончиком пальца.

— Видите ли, здесь не место говорить об этом. Когда вы заканчиваете работу?

— Поздно.

— А когда начинаете?

— Рано.

— В таком случае я буду ждать вас в своем кабинете в восемь часов утра.

В восемь утра! Значит, ей придется на час раньше выйти из дому, на час меньше спать, на час дольше оставить детей без материнского глаза. Она тяжело вздохнула: и без того от усталости еле держат ноги, впереди еще целых восемь часов работы, утром, конечно, будет ломить все тело, а тут… Эти невеселые раздумья отразились на лице миссис Мор, но Джек воспринял их как знак невнимания к его словам и придал своему лицу строгое директорское выражение, с каким обычно распекал провинившихся школьников.

Конечно, следовало с большим почтением отнестись к словам нежданного гостя, но она вертится у кассы как белка в колесе. Коди, ее старшенький, хороший, серьезный мальчик, но порою у малыша возникают странные идеи. «Ах, Коди, Коди, что ты, родной, мог натворить?» Но что толку строить догадки, она все равно ничего не узнает, пока Джек Тайлер не соблаговолит ей все рассказать. Конечно, ей грозят новые неприятности, хотя их и без того сверх головы. Сама по себе жизнь — уже неприятность.

— Я настаиваю на том, чтобы побеседовать с вами, — твердо сказал Тайлер.

— Хорошо, — вздохнув, согласилась Хеллер.

— Итак, я ожидаю вас завтра в восемь утра.

— В восемь утра! — повторила она, улыбаясь очередному покупателю и в то же время провожая глазами Тайлера до двери. Директор ее сына, оказывается, прихрамывает, но что ей до того? — А это что такое? Молочный сок и мартышкин завтрак? — сострила она, подмигивая пожилому мужчине, положившему перед ней пакет молока и банан.

— Здоровая пища — основа хорошего самочувствия, — весело блеснув глазами, в тон ей ответил старик фразой из рекламного объявления.

— Доллар пятнадцать центов.

Он вынул два зеленых и расплылся в улыбке, дав ей налюбоваться вставными челюстями.

— Сдачи не надо.

— О, вот это настоящий джентльмен! Благодарю вас!

Усвоенная ею раз и навсегда беспечная манера общения с покупателями стала как бы ее второй натурой. И слава Богу — без этого ей, безмужней матери троих детей, пришлось бы ох как туго! Забот полон рот, больше ни на что нет ни времени, ни сил. На эти непредвиденные восемьдесят пять центов она купит ребятам что-нибудь вкусное, пусть знают: мамочка о них помнит. Завтра после ленча Бетти даст им незамысловатое лакомство — пачку вишневых леденцов, что ли, баловать-то их нечего, ведь то, что другие получают каждый день, им не по карману.