Кара Колтер - Он, она и Анжелика

Он был вовсе не толстеньким и не плешивым.

Его внешность в точности соответствовала его голосу. И запаху. Вид у него был самый что ни на есть мужественный. И очень сердитый.

Он усадил ее на сиденье рядом с собой, и она почувствовала, какие у него сильные руки. А какая широкая грудь под линялой джинсовой курткой!

За этого человека я выйду замуж.

Лезет же всякая ерунда в голову. Сначала неплохо бы узнать, где она находится и что это за человек.

И вообще, она в самом начале своей карьеры.

Мадам Йелтси, назначая Тони коммерческим директором, не скрывала своих ожиданий. «Успех — вот что должно быть для тебя превыше всего. Ради него ты должна быть готова отказаться от всего — от любви, замужества, возможности иметь детей. У тебя более важное предназначение — приносить радость тысячам женщин, давая им прекрасные модные вещи».

— Нет, вы не няня.

Глубокий, выразительный голос заставил мадам Йелтси умолкнуть.

Тони уловила насмешку в его словах, хотя пронзительные голубые глаза смотрели строго.

Няня? Ну конечно. У него же наверняка есть ребенок. Судя по креслицу, одеялу и мишке. А стало быть, и жена.

Это все кольцо, подумала она, это оно наводит меня на такие глупые мысли. Что там такое говорил этот торговец? Удача, счастье. Муж. Дети.

Наверное, она видела что-то такое во сне, когда этот человек прыгнул, словно командос, на заднее сиденье и сдернул с нее одеяло.

Он вообще похож на командос — сильный, решительный.

Трудно представить его с женой и ребенком. Скорее человек, который привык ходить сам по себе. Словно ковбой, скачущий на закат в конце фильма. Сильный, независимый.

Но она и сама такая. Ну, может, не очень сильная, но что независимая, это точно. Замужество не входит в ее планы в обозримом будущем. А уж дети… они вообще где-то в самом конце списка.

Кроме того, она любит свою работу. Ей было семнадцать, когда она начала работать в магазинчике мадам Йелтси.

А еще она с удовольствием ходит на свидания, когда выдастся свободный вечер. Ей правятся кино, танцы, обеды в ресторане, встречи с новыми людьми. И она ни разу не влюблялась. У нее вообще есть подозрение, что все это сказки, и ничего больше. Просто дамы с сильно развитым воображением умудряются убедить себя, что вот этот заурядный парень в очках на самом деле Принц с большой буквы.

Вот и сейчас, нет, не Принц сидел рядом с ней и сердито на псе смотрел. И все же какое-то странное предчувствие мешало ей успокоиться на этой мысли.

Ей вдруг захотелось достать из кошелька кольцо и швырнуть его в темноту, прежде чем оно пустит под откос всю ее жизнь.

Человек дотянулся до дверцы и открыл ее. Тони вышла. Интересно, далеко отсюда до Ванкувера? Было очень холодно, по обе стороны дороги высились сугробы, темнели силуэты громадных деревьев, и над всем этим возвышались горы, изрезанные иссиня-черными тенями.

Он снова открыл переднюю дверцу, и ей ничего не оставалось, как сесть обратно. Тони дрожала от холода. Человек обошел машину и сел на водительское место, включив отопление.

Они проехали мимо стенда, приглашавшего в Элизу, где проживает столько-то человек.

— Сколько-сколько? — недоверчиво переспросила Тони.

— Двадцать два человека, — ответил он. — С Анжеликой — двадцать три.

Увидев жесткую складку у его губ, она не осмелилась спросить, кто такая Анжелика.

Они проехали через городок секунд за пятнадцать. Тони увидела старый универсальный магазин и пункт обслуживания — оба были закрыты. Размытые квадраты света падали на снег из окон домов, старых, словно вышедших из сказки. Городок так и просился на рождественскую открытку. Жаль, что у нее не было с собой фотоаппарата.

Они свернули на узкую дорожку, окаймленную заснеженными деревьями.

— Прямо рождественские елки, — не удержалась Тони.

Человек фыркнул.

— Елки не бывают такими высокими. Это пихты, сосны, черные ели.

Она бросила на него быстрый взгляд: если ее самолет когда-нибудь рухнет средь дикого леса, хорошо бы он оказался рядом.

Аллея разделилась надвое, и фары высветили большое сборное металлическое строение, а за ним — маленький бревенчатый домик на высоком каменном основании. Все было засыпано снегом — двор, крыша, колпак дымовой трубы. Как на открытке. На крытом крыльце она заметила кресло-качалку, вернее — два: одно большое, второе маленькое, и аккуратно сложенную поленницу.

Будь на улице посветлее — какая вышла бы фотография!

— Идите в дом, — сказал он. — Не заперто. Ванная направо.