Кэти Линц: Убежденный холостяк

Извинившись, она положила кисть и направилась на поиски Коки, которая на кухне готовила обед.

— Джек говорил вам, как он сломал ногу? — спросила Кэйла с порога.

Если Коки и удивилась этому вопросу, то не подала вида. Лишь тень досады мелькнула в ее глазах.

— Все, что я знаю, — это то, что он пострадал из-за собственной неуклюжести. Так сказал мне Джек.

— Он сломал ногу, спасая жизнь ребенка.

Коки гордо улыбнулась.

— Ну, это меня не удивляет.

— Меня тоже, но почему он никогда ничем не делится с людьми, которые его любят?

Только сейчас Кэйла поняла, что она любит Джека. Любит его, своего мужа, который потерял веру в счастье и, по его словам, «был не в ладах с любовью».

Джек хотел от нее лишь секса, пусть восхитительного, но только его. А любовь означает нечто иное. Что-то глубоко затрагивающее сердце и душу. Хотя он сразу сказал Кэйле, что их брак не связан с этим чувством.

— Он всегда был таким, — грустно призналась Коки.

— Но ведь сейчас мы женаты. И если я в состоянии научиться красить рейки и клеить обои, то почему он не может научиться доверять своим близким? Ведь делится же он со своими приятелями — значит, способен на это.

— Способен на что? — На пороге стоял Джек, держа под мышкой упаковку эля.

Кэйла молча ударила его кулаком в живот.

— За что? — уязвленно вскричал Джек.

— За то, что не сказал нам правду! — резко ответила Кэйла.

— О чем?

— О том, как ты сломал ногу, — вмешалась Коки. — Ну, я, пожалуй, пойду присмотрю за Эшли, а то одному Богу известно, что будет, если Сэм даст ей в руки кисть. — С этими словами женщина быстро вышла из кухни.

— Может, объяснишь мне, что здесь происходит? — спросил Джек.

— Бумер рассказал мне всю правду. О том, что ты сломал ногу, спасая ребенка. И о твоей кличке. И вообще, за пять минут я узнала о тебе больше, чем за месяц нашего совместного проживания, только так я могу окрестить этот брак.

— Постой-ка. Ты рассердилась, потому что я спасал жизнь мальчика?

— Конечно, нет. Я зла из-за того, что ты мне не доверяешь. Почему ты все держишь от меня в секрете?

— Это не секрет. Бумер же и остальные знают об этом.

— Только потому, что они были там. Почему ты так боишься открыться передо мной? Как, ты думаешь, я себя чувствую, ни о чем не ведая? Почему ты не рассказал мне, как сломал ногу или что произошло в первый год твоей работы пожарным?

Лицо Джека побелело, а его глаза блеснули то ли от гнева, то ли от давнего страдания.

— Дело не в моей ноге, — прорычал он. — А в моей работе. Тебе она никогда не нравилась.

— Ты о чем?

— Да о том, что я связался с женщиной, которая боится картонных спичек.

Связался? Это слово резануло сердце Кэйлы словно острый нож.

— Позволь мне напомнить тебе о нашем соглашении, — продолжал Джек дрожащим от гнева голосом.

Стараясь не показать, насколько больно ранили ее последние слова, Кэйла спросила:

— О каком соглашении?

— Я обещал тебе только секс и финансовую поддержку, а ты обещала не лезть в мои дела, — резко напомнил ей Джек.

— Я вовсе не лезу.

— Лезешь. А я не собираюсь меняться, и об этом тебя предупреждал.

— Но многое изменилось. Ты сейчас женатый человек, и тебя окружают любящие люди, у тебя появились некоторые обязанности. Поэтому тебе не следует, как прежде, рисковать своей жизнью. Скажи, работа пожарным для тебя важнее роли мужа?

— Да.

Это единственное слово прозвучало как выстрел и отдалось острой болью в сердце женщины.

— Поэтому придерживайся условий нашего соглашения, а я постараюсь выполнять свои обещания, — прорычал Джек, вылетая из кухни и оставляя Кэйлу одну.

Секс и финансовая поддержка — вот что он обещал. Но не любовь. Никогда.

В доме полно народа, нельзя позволить себе разрыдаться. Кэйла задержалась на кухне, пытаясь совладать с наворачивающимися на глаза слезами. Если она сейчас заплачет, то уже не сможет остановиться.

Приложив руку к груди, Кэйла ощущала почти физическую боль, сознавая, насколько остро Джек ранил ее сердце. Он вполне понятно обозначил ей свои приоритеты и не скрывал раздражения, честно признаваясь, что работа для него важнее семьи.

Кэйла пыталась оправдать свой гнев, но вместо гнева ею овладела гордость. Вздернув подбородок, она смахнула досадную слезинку со щеки. Она не собирается никому докучать своим обществом. Любовь к Джеку — ее проблема, а не его. Раз уж они заключили соглашение, то она будет его придерживаться, не помышляя о любви. Тем более Джек еще до свадьбы говорил ей, что любовь — это слово не из его словаря…