Кэрол Мортимер - Брак по-сицилийски

Но это же чудовищно!

Безумие.

Чезаре Гамбрелли не может серьезно думать, что я...

Может, поняла Робин, увидев непреклонное выражение его лица.

Она покачала головой:

- Простите, я не знала. Но все равно, ваше предложение мне выйти за вас замуж абсурдно.

- Это не предложение , Робин. Это декларация о намерениях. Вы станете моей женой так быстро, как позволит формальное оформление.

- Вы не можете принудить меня, мистер Гамбрелли.

- Мы ведь договорились, что вы станете называть меня Чезаре, - напомнил он.

- Вы так сказали, - возразила она. - И ничто не заставит меня выйти за вас замуж.

- Нет? Я думаю, заставит, Робин.

Первоначально задуманный Чезаре план мести семейству Ингрэм не включал женитьбу. Но, встретив Робин неделю назад, он понял - это куда более практичное решение. У Марко появится мать, что несравнимо лучше няни, как сейчас. Новая мать Марко, будучи женой Чезаре, обеспечит и ему много приятных развлечений.

Развлечений, против которых сама Робин Ингрэм некоторое время назад явно была не против...

- Послушайте, Робин. Ведь оказаться со мной в постели... вполне приятно, правда?

Оказаться с ним в постели?

Робин была в панике, мысли ее путались.

Несколько минут назад ей достаточно было взглянуть на этого человека, чтобы ощутить сильнейшее желание, какого она не знала прежде. Но все это исчезло, когда он сказал ей, что намерен жениться на ней, чтобы отомстить.

Ее воспоминания о замужестве были так неприятны, что ей вовсе не хотелось повторять такой опыт. Весь год после развода она избегала даже свиданий и заработала репутацию равнодушной и холодной женщины.

Ее неприятие брака не могла преодолеть даже сверхсексуальность Чезаре Гамбрелли!

Она не слишком много знала об этом человеке, но достаточно, чтобы понимать - этот брак будет значительно хуже первого.

Робин решительно покачала головой:

- Не о чем и говорить. Что вы делаете? - она с возмущением смотрела на Чезаре, который, подойдя к ней, поднял ее с дивана и обнял.

- Ну, если вы не знаете, Робин, я вам лучше это покажу, - насмешливо произнес он, прижавшись своими губами к ее.

Робин была захвачена врасплох. Вначале она почувствовала, как участился ее пульс, и, схватившись руками за его плечи, чтобы не упасть, ощутила его силу и мускулистость.

Робин хотела сопротивляться ему. Знала, что должна сопротивляться. Знала, что должна оттолкнуть его и снова потребовать, чтобы он ушел.

Но, когда он прижал ее сильнее, ее тело опять откликнулось на его близость. Она четко понимала, что должна противиться этому человеку, но огромное удовольствие парализовало ее. Ее соски стали твердыми, когда Чезаре, оторвавшись от ее губ, наклонил голову и взял губами этот бугорок, прямо через блузку и бюстгальтер. Ее удовольствие и чувственный восторг были неконтролируемы. А он, приподняв голову, торжествующе посмотрел на нее:

- Сомневаюсь, что вам не понравится в моей постели!

Слова и насмешка в голосе подействовали на нее отрезвляюще, словно холодный душ. Сексуальное возбуждение мгновенно пропало. Отталкиваясь, Робин уперлась в руками в грудь Чезаре. Он отступил, глядя на нее с нескрываемым триумфом.

- Ублюдок! - яростно выдохнула она традиционное английское ругательство.

- Возможно, - безразлично ответил он, - но вы выйдете за меня замуж, и как можно скорей, чтобы наши первые дети не подпали под это определение.

Робин была смущена и расстроена реакцией своего тела, зла на Чезаре за то, что он возбуждал такие неподвластные ей чувства.

- Я не собираюсь выходить за вас замуж ни сейчас, ни в будущем!

- Я думаю, вы выйдете. Очень скоро. И без всяких театральных сцен, - мягко возразил он.

Чезаре говорил спокойно и уверенно. Похоже, он знал какие-то неизвестные ей факты.

- Вы чего-то недоговариваете?

- Вы так же умны, как и красивы.

На Чезаре тоже подействовало происшедшее минуту назад - больше, чем он хотел бы признать. Ее тело было так прекрасно, так живо откликалось на его прикосновения, что Чезаре пришлось отпустить ее, чтобы не потерять контроль над собой.

Он не хотел заниматься с ней любовью в гостиной дома ее отца.

Он хотел быть с ней в постели, смотреть на нее, ласкать, ощущать ее, видеть ее трепет от желания и удовольствия, самому испытывать те же чувства. Она доставит ему немыслимые радости.

- Недоговариваю? Да, самое интересное я приберег напоследок.

- Хватит сарказма, говорите, - нетерпеливо потребовала Робин.