Сьюзен Нэпьер: Город любви

Они прошлись по улице, и Люк остановил ее возле очень дорогого ювелирного магазина.

— Подожди меня здесь, я приду через секунду, — сказал он и проскользнул внутрь.

Она видела сквозь витрину, как он достал из кармана маленькую коробочку и что-то показал продавцу. Вероника нахмурилась, внезапно осознав, о чем он просит. Она совершенно растерялась, понимая, что серебряная цепочка и нефритовый кулон не идут ни в какое сравнение с изысканными драгоценностями, выставленными в сверкающих витринах.

Однако элегантный продавец не выразил никакого недоумения по поводу просьбы Люка. Возможно, потому, что тот непринужденно облокотился о прилавок и чувствовал себя совершенно свободно среди всей этой роскоши.

Когда продавец исчез в задней комнате, Люк бросил взгляд на Веронику, и та мгновенно притворилась, что с интересом рассматривает кольца с бриллиантами.

Люк усмехнулся, но тотчас же выпрямился, и легкая тень набежала на его лицо. Широкими шагами он направился к выходу.

— Что случилось? — спросила Вероника, когда он обнял ее за плечи и повернул лицом к витрине.

— Не оборачивайся. Я не уверен, что это он, но... — Люк тихо выругался, когда бросил украдкой еще один взгляд на другую сторону улицы. — Какое кольцо тебе нравится? Вот это? — произнес он, пригнув голову к шее девушки, чтобы скрыться за ее шляпой.

— Что ты делаешь? — Вероника удивленно отпрянула и тут же увидела маленького пухлого человечка в бейсболке задом наперед и в бежевой куртке с большими накладными карманами. На груди его висела камера с большим объективом.

— Эй, Ридер!

Еще раз выругавшись, Люк схватил за руку Веронику и затащил ее в магазин. Он быстро сказал несколько слов по-французски охраннику, и тот мгновенно запер дверь.

— Чертов папарацци! Я должен был сообразить, что они слетятся на этот фестиваль...

— Эй, Ридер! — кричал папарацци, приникнув к стеклу. — Один эксклюзивный снимок — и я уберусь отсюда! Ты видел Фостера после того, как он оклемался? А видел ли миссис Малколм? Наверное, она где-нибудь на курорте поправляет здоровье, но никто не может найти ее...

— Может, нам опять обратиться за помощью к охраннику? — спросила Вероника.

— Репортеру это только понравится. Они стараются подстрекать людей совершать необдуманные поступки, это часть их профессии.

— Эй, Ридер! Вы что, выбираете себе кольца? По какому случаю? — не унимался репортер.

Люк посмотрел на девушку долгим взглядом, затем — на витрину с самыми дорогими кольцами, а потом — снова на нее. Вероника вспыхнула.

Ей казалось, что она видит работу его мозга. А в глазах его неожиданно вспыхнули грозные искры ярости, при виде которых немеют все члены и волосы встают дыбом. Увы, она уже влюбилась в этого страшного человека — отступать было поздно.

— Ну, мы постараемся дать ему то, что он хочет... — медленно произнес Люк, и глаза его наполнились странным светлым теплом, которое заставило девушку вздрогнуть.

Он протянул руку, снял с нее шляпу и бросил ее на прилавок. Вероника машинально дотронулась пальцами до своих спутанных волос.

— Но... у него нет никаких причин интересоваться мною... — Взглянув в окно, она увидела, как фотограф разочарованно опустил свою камеру, увидев, что под шляпой скрывалось неизвестное ему лицо.

— И мною тоже. Я представляю интерес лишь потому, что имею отношение к Элизе, и теперь, когда он увидел нас вместе, ты тоже станешь его мишенью. — Люк повернул Веронику лицом к себе и легко провел пальцем по ее гладкому плечу. — Но мы можем избавиться от него и убить сразу двух зайцев...

— Что ты имеешь в виду? — с беспокойством спросила девушка

Ни слова ни говоря, он приподнял ее лицо за подбородок и крепко поцеловал в губы — при непрекращающихся вспышках камеры.

— Если мы убедим его в том, что обручены, тогда не будет повода для скандала... Открытые и искренние отношения людей нисколько не интересуют бульварных репортеров, — сказал Люк, закрепляя свои слова поцелуем.

Веронике казалось, что это совершенно неправильно, но голова у нее кружилась так, что она не могла вполне испытать чувство вины.

Девушка-продавец, которая вернулась с починенной серебряной цепочкой в руках, была обескуражена увиденной сценой, но Люк, надевая на шею Вероники кулон, что-то тихо шепнул девушке на ушко. Та мгновенно засияла, как рождественская елка.

— Что ты ей сказал? — прошептала Вероника, когда девушка начала выдвигать ящички один за другим и выкладывать на прилавок коробочки с кольцами.