Дебби Макомбер: Список Ханны

До сих пор пугает скорость, с которой она угасла. Я тогда еще сердился на нее. Единственный раз за все время нашего брака. Потому что хотел, чтобы она боролась. Я орал. Бесновался и в кровь разбил кулаки о стену.

Ханна осторожно взяла мои окровавленные руки в свои и нежно поцеловала каждый разбитый палец. Но никакая нежность не способна унять ту боль, которую я ощущал от предстоящей утраты.

Официантка принесла еду, но я не мог проглотить ни кусочка, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Ричи, вероятно, чувствовал то же самое, потому что в течение нескольких минут не притрагивался к своему стейку.

— Ханна просила передать тебе это, — наконец произнес мой шурин, вынимая из кармана конверт.

— Письмо?

— Она просила подождать, пока не пройдет год. Только тогда, и никак не раньше, я должен был отдать тебе его. Последняя просьба моей сестры.

Я уставился на него, отказываясь верить в то, что услышал. Мы ходили с ним по утрам в гимнастический зал три раза в неделю весь прошедший год, и все эти месяцы он не упомянул о письме сестры!

— В тот вечер я обещал Ханне, что передам тебе письмо через год. Положил в наш сейф и ждал.

Растерянно я взял у него конверт.

Вскоре мы покинули бар. Я не помнил, как доехал до дома. Казалось, я только что был на паркинге в Сиэтле и вот уже сижу в машине перед своим домом.

Войдя в дом, я бросил ключи на кухонную стойку, прошел в гостиную, присел на краешек софы, глядя на конверт. На нем было написано одно слово. Майклу. Я смотрел на свое имя, и сердце сжималось. Казалось, ее любовь, вибрируя, струилась ко мне от этого конверта.

Дрожащей рукой я вскрыл его.

Не знаю, сколько времени я смотрел на письмо, прежде чем набрался храбрости прочитать его. Оно состояло из четырех листов.

Первое, что я заметил, — дата: март, 13-е. Еще одна дата, навсегда выжженная в моей памяти. Это была пятница. День нашей встречи с врачами, когда подтвердился страшный прогноз и мы узнали ужасную новость.

Ханна написала письмо в тот самый день? Но это невозможно. Я был с ней каждую минуту после нашей встречи с врачами вплоть до ужина с Ричи и Стеф… Выходит…

Я откинулся на диванную подушку и закрыл глаза. Выходит, Ханна написала письмо еще перед консилиумом. Она уже знала. Она знала это всегда. Да и я тоже. Но я не имел мужества принять это. Отказывался поверить в очевидные факты.

Я начал читать письмо. Оно было написано от руки таким знакомым элегантным, летящим почерком, при виде которого я почувствовал, как будто меня ударили в солнечное сплетение.

«Мой дорогой Майкл, знаю, ты испытаешь потрясение при виде этого письма, и прости меня за это. Прошел год, и, конечно, это был трудный год для тебя, для родителей и для Ричи. Все бы отдала, чтобы уменьшить вашу боль».

Даже у последней черты она думала не о себе. Она думала обо мне, о родителях, о брате и о том, как нам будет тяжело без нее и как мы любим ее.

«За последние недели я много думала, какие слова хотела бы сказать тебе на прощание и какими они должны быть. Наберись терпения, мне многое надо тебе сказать.

Знаю, некоторые люди смеются и не верят в любовь с первого взгляда. Мне было всего восемнадцать, когда мы встретились. Но, несмотря на юный возраст, я в тот же момент поняла, что ты тот мужчина, которого я буду любить всю жизнь. Так оно и случилось. Я буду любить тебя до самой смерти и после нее. И я знаю, мое сердце подсказывает, что ты тоже любишь меня. Я благодарна тебе за эту любовь. За твою преданность и за то, что ты прошел со мной все мучения после того, как мне поставили диагноз. Это было величайшим подарком в жизни. Ты сделал меня такой счастливой, Майкл».

Я снова закрыл глаза, набираясь сил продолжать. Я предполагал, что чтение будет нелегким, но не знал, что будет так тяжело. Сделал глубокий вдох и вернулся к письму.

«Первые годы брака стали счастливейшим временем в моей жизни. У нас ничего не было, но нам нужно было лишь общество друг друга. Я так сильно любила тебя и гордилась… горжусь тобой. Ты стал прекрасным педиатром, любящим свое дело. Ты был рожден, чтобы стать врачом, Майкл. А я — чтобы любить тебя. И благодарю тебя за ответную любовь, за то, что отдавал мне всего себя, особенно в последние месяцы. Ты сделал их лучшими в моей жизни.

Я не хочу умирать, Майкл. Я боролась, поверь, честно. Я делала все, что могла. Я знаю, каким счастьем было бы состариться вместе. И мне жаль, что для меня конец наступил так скоро.