Сюзанна Маккарти - Просто любить

— Ну что ж, всего хорошего, — только и сказал он, а затем вышел, и старая дверь с привычным скрипом затворилась.

Черт, черт, черт! Как она могла допустить такое? Ведь для него это не более чем забавная игра. Точь-в-точь как его братец, богатый красавец повеса, который думает, будто ему принадлежит всё и все — стоит только захотеть.

Присев за стол, Сэм закрыла глаза, стараясь унять беспокойный стук сердца. Ей вообще не следовало пускать его на порог. Поговорить с ним в сарае и не позволять приближаться к ней. Кто предупрежден, тот вооружен — от Харперов не дождешься ничего, кроме неприятностей.

Хотя с Демиеном, в общем-то, не было особых хлопот. Веселый, по-мальчишески обаятельный в свои двадцать девять лет, он ухаживал за ней примерно полгода, то и дело наведываясь к Сэм каждый раз, когда у него бывали какие-нибудь дела в гостинице или когда в гавани причаливала его яхта, но противостоять ему было вовсе не трудно. Ей слишком хорошо была известна его Репутация, чтобы принимать этот флирт всерьез.

Порой, правда, бывало довольно нелегко убедить его, что она не прикидывается, отказываясь ложиться с ним в постель: он не привык, чтобы его отвергали женщины. Однако веселый нрав позволял ему быстро справиться с обидой, и вскоре они уже весело смеялись, и он клялся, что непременно повторит попытку покорить ее сердце, как только снова вернется в Корнуолл.

Затем, примерно месяц назад, настал тот вечер, изменивший все — день ее рождения. Сэм не собиралась отмечать его: дни рождения никогда ничего для нее не значили. К тому же она хотела поскорее закончить скульптуру, чтобы отправить в Сент-Айвс. Антония, хозяйка галереи, говорила ей, что одному американцу понравилась ее работа, и Сэм надеялась продать ему эту скульптуру.

С этого-то все и началось. В спешке она неосторожно обошлась с паяльником и обожгла руку. Не то чтобы очень сильно, но боль была просто невыносима, и, подержав ладонь под струей холодной воды, она порылась в шкафчике и отыскала пачку болеутоляющих таблеток.

Надо было повнимательнее прочитать этикетку: там черным по белому было написано, что после приема лекарства следует избегать алкоголя. Но ведь тогда она вовсе не собиралась пить. Сэм и не ведала, что «Петрел», быстроходная яхта Демиена, стоит в гавани, пока не увидела на причале его самого по дороге из Сент-Айвса. Он махал ей рукой.

Со свойственной ему энергией и, не обращая внимания на ее слабые протесты, он принялся зазывать ее прокатиться в компании своих неугомонных приятелей. Она согласилась — в конце концов, это лучше, чем справлять день рождения одной, весь вечер просидев дома у радиоприемника.

Она и выпила-то совсем немного: пару бокалов шампанского, не более. Из того, что произошло потом, Сэм почти ничего не запомнила. Кажется, она танцевала на пристани с Демиеном, заливаясь смехом, затем очутилась в роскошном салоне яхты. Там ей стало как-то не по себе и захотелось прилечь.

Демиен проводил ее в каюту. Лишь когда он лег на кровать рядом с ней, Сэм поняла, что, захлопнув дверь, он и не думал уходить.

Несомненно, Сэм пробовала сопротивляться, но это было бесполезно. Он и сам был здорово пьян: поцелуи сильно отдавали бренди, когда он навалился на нее всей тяжестью в темноте каюты. Очнувшись посреди ночи, девушка обнаружила, что он храпит рядом с ней. Голова у нее словно налилась свинцом, сердце больно щемило от стыда. Отыскав свои вещи, она тихонько выбралась из каюты.

Наутро, к немалому ее облегчению, яхты в гавани не оказалось. Встречаться с ним не было ни малейшего желания. Сэм даже сомневалась, помнит ли он вообще о том, что случилось между ними ночью, не знала, плакать ей или злиться… Однако судьба оказалась к нему жестока. Две недели спустя, стоя в очереди за овощами, она случайно подслушала разговор двух женщин и узнала, как нелепо погиб Демиен на Барбадосе, столкнувшись на водных лыжах с катером, за рулем которого оказался неопытный новичок.

Несмотря на все, что с ней случилось, она расплакалась, придя домой. Печально было думать, что этот неугомонный, полный жизни человек кончил так бесславно; трудно поверить, что никогда больше ей не придется услышать этот радостный смех, увидеть его озорную улыбку. Она старательно отметала от себя всякую мысль о том, что происшествие на яхте могло иметь… последствия.

Но даже если судьбе будет угодно испытать ее таким образом, Сэм поклялась себе, что Эйдан Харпер никогда об этом не узнает. Какое-то неуловимое ощущение предостерегало ее, что ни к чему хорошему это не приведет.