Карин Матч: Рай для Евы

Да, вздохнул отец, Лорел с самого раннего детства строила планы, как выбраться отсюда. К тому же, надо признать, она обладала упорством и настойчивостью, которые и помогли ей привести их в исполнение. Возможно, именно благодаря этим качествам дочери удалось добиться всего, чего она так хотела. Впереди ее ждала прекрасная карьера. Прошло уже почти четыре года с тех пор, как Лорел уехала, теперь лишь изредка появляясь в родном доме, и Джо не мог не заметить, что каждый ее новый визит был чуточку короче предыдущего.

На этот раз Лорел ждали послезавтра. Она заранее дала знать, что приедет с друзьями. Джо с добродушным любопытством гадал, сколько на этот раз потребуется времени, чтобы дочка соскучилась и — превратилась в вялую, безучастную гостью, считающую дни до отъезда. Пусть даже привезет с собой большую компанию — все равно, думал он, ничто не помешает ей чувствовать себя здесь чужой. На ранчо, как по волшебству, куда-то пропадала переполнявшая ее радость жизни — Лорел казалась ему птичкой, посаженной в клетку, которая только и думает, как бы вырваться на свободу. Казалось, лишь в городе, где кипит жизнь и сверкают огни, в шумном людском муравейнике, переполненном смехом и гомоном, его старшая дочь могла быть счастлива. Такой уж она уродилась — беспокойной, с неуемной жаждой жизни.

А Ева… Такой непохожей на нее Еве никогда не бывает скучно! Вот она сидит на ступеньках, удобно обхватив себя руками, и будет так сидеть не шелохнувшись, пока темнота не окутает землю черным бархатным покрывалом. Джо тяжело вздохнул и нахмурился. Его трубка давно погасла, но он, казалось, этого даже не заметил.

Ах, если бы только Ева не любила так самозабвенно эту землю! Насколько было бы ему проще завести с нею важный разговор, время для которого давно пришло! Сколько раз он уже открывал рот, чтобы сказать: «Ева, девочка моя, послушай, я собираюсь продать Мангунгу», — и не мог. Вот и теперь живо представил себе, как она встретит это известие. Скандала не миновать. Однако сообщить об этом решении, так или иначе, все равно придется, дольше откладывать нельзя, будет только хуже. Джо тяжело вздохнул.

Ева всегда открыто издевалась над любыми проявлениями слабости и сентиментальности, намеренно давая всем и каждому понять, как она полностью соответствует ею же созданному имиджу «крутой девчонки». Впрочем, надо признаться, такой она была и на самом деле — ни малейшего намека на мягкость и женственность! Джо не раз жалел, что она не родилась мальчиком. Можно было поклясться, что у нее вообще нет слабостей… если бы не Мангунгу. Достаточно только увидеть, как светится ее лицо, когда речь заходит о ранчо. Джо опять вздохнул. За темными стеклами очков он не видел ее глаз, к тому же дочь сидела к нему вполоборота. Но отцу и без того было известно, что они излучают такое сияние, какого он никогда не видел у Лорел, — так сияют глаза человека, умеющего наслаждаться всеми радостями жизни.

Да, несмотря на то, что Ева обычно играла роль особы, не подверженной никаким переживаниям, для Мангунгу она делала исключение, ничуть не стесняясь своей яростной, сентиментальной и даже болезненной любви к родному гнезду, которая порой ставила в тупик людей, считавших ее склонной относиться к жизни спокойно и созерцательно.

Если бы она чуть больше была похожа на Лорел, наверное, в сотый раз тоскливо подумал Джо, более беззаботной, более общительной, тогда ей было бы значительно легче привыкнуть, приспособиться к другой жизни, свыкнуться с мыслью, что Мангунгу больше нет. Может, потом даже порадовалась бы этому. Но что толку размышлять о том, чего никогда не будет? Он опять горестно вздохнул. К чему злиться? Ева не была, да и никогда не станет, такой, как Лорел. Даже внешне она ничуть не напоминает сестру. Лорел очаровательна: живая, веселая блондинка, неизменно уверенная в себе, потому что все вокруг наперебой твердят ей, как она хороша, давно привыкшая к тому, что ее красота обеспечивает ей успех в любом обществе. Где бы Лорел ни появлялась, повсюду взгляды собравшихся с восхищением выделяют ее из толпы. А во внешности Евы нет ничего выдающегося — нескладная, угловатая. Сколько она прилагала усилий, чтобы держаться уверенно и непринужденно, но все напрасно, потому в отличие от сестры вечно замкнутая, скованная. Однако стоит ей увлечься, как она забывает о собственной непривлекательности. Ее речь начинает литься легко и свободно, она загорается и становится совсем другим человеком. Сестры схожи лишь в одном — обе обладают неукротимым нравом. Вот только Ева зачем-то окружила себя невидимой стеной, проникнуть за которую способен далеко не каждый.