Рини Россель - После свадьбы…

— Вы это для примера спрашиваете? Как женщину вообще? — Она надеялась прояснить ситуацию. — Мне вдруг показалось… на секунду… что вы действительно делаете мне предложение.

Господи, как она осмелилась произнести это!

— Я действительно сделал его. — Он взял ее за руку и мягко сжал пальцы. — На Мерит-острове жизнь уединенная, но вам она подойдет. Мой отец, конечно, эгоистичный ворчун, однако тут он прав: нельзя упускать вас. Вы умны и красивы. Много знаете об изумрудах. Ваше общество приятно. Вы понравились Джорджу, сбили с него шахматную спесь. Вместе мы прекрасная команда.

Он рассуждал совершенно бестрепетно, в мягкой улыбке не было никакого намека на сильные чувства. Это разрывало сердце Сюзанны.

— Прекрасная команда? — эхом отозвалась она. — Мы же люди, Джейк, а не собачья упряжка.

— Я не это имел в виду, — заморгал он.

Пролетело несколько долгих секунд. Сюзанна пыталась осмыслить происходящее. Мысли путались. Эти чудесные глаза, глубокий увещевающий голос — Джейк был чертовски хорош. Плюс ко всему он только что перечислил ее собственные достоинства, поставив знание изумрудов даже выше ее умения общаться с людьми. Устоять было трудно. Тогда она пустила в ход тяжелую артиллерию. Можно закрыть глаза на обстоятельства, но они от этого не исчезнут. У Джейка есть огромное, возможно, непреодолимое препятствие на пути к счастью.

Татьяна.

Когда она мысленно произнесла это имя, ее самозащита вдруг рухнула.

Она страстно любила Джейка Мерита.

Острая боль сжала ей сердце. Она любила его всегда, с того самого дня, когда увидела в родительской гостиной этого высокого человека с тигриной грацией и ошеломляющей улыбкой. Эта неосознанная любовь определила всю ее жизнь. Из-за Джейка она до сих пор не вышла замуж. Из-за Джейка стала минералогом — подсознательно ей хотелось стать ему ближе, принадлежать его делу. И все остальное, что она до сих пор не решалась себе объяснить, вдруг стало ясно как день. Всю жизнь она была безнадежно влюблена в Джейка Мерита — и он только что сделал ей предложение! Разве это не счастливейший день в ее жизни?

— Что вы думаете об этом? — ласково спросил Джейк, выводя ее из задумчивого состояния.

Господи! Он ждет ответа! Он ждет ответа на свое предложение! Ее снова пронзила острая боль. «Я люблю тебя, Джейк, — мысленно кричала она, — я любила тебя всегда! Но, согласившись на это сейчас, я предам нас обоих».

— Я не принимаю предложений от мужчин, которых папы заставили это сделать, — прошептала она, качая головой.

— Понимаю, это выглядит как инициатива отца. Но он просто показал мне прекрасную возможность.

Он снова взял ее за руку. Коварный маневр! Не то что думать — дышать стало трудно. Сердце кричало от боли. Что бы она ответила, если бы он сделал предложение в другой момент, — разве успела бы подумать? А если бы она не слышала их спора с Джорджем?

Эта игра в «если бы да кабы» была бесполезна. Так или иначе, неприглядная правда являлась частью его предложения. Не в силах больше вынести его прикосновение, она высвободила пальцы.

— Поэтому мне следовало бы выкинуть в окно не только вашего отца!

Несколько мгновений он печально смотрел на нее.

— Это отказ, Сьюзен?

Сюзанна едва сумела подавить крик, рвавшийся из горла. Она схватилась за ручку двери.

— Подождите, Сьюзен…

— Да, это отказ! — Она обернулась и ткнула его пальцем в грудь. — Джейк, не заставляйте меня принимать меры!

Сюзанна стремительно отступила назад и хлопнула дверью. Последнее, что она увидела, — его лицо, крепко сжатые челюсти.

Несмотря на внешнее спокойствие, Джейк был сбит с толку. Причиной стало не только задетое мужское самолюбие. Когда Сюзанна захлопнула дверь, у него возникло ощущение роковой потери. «Глупости, Мерит, — пробормотал он, — брось эти глупости».

Сюзанна О'Коннор была достойным, знающим себе цену специалистом, что временами действовало на него просто убийственно. У нее были веские основания прийти в ярость.

Джейк вошел в свою комнату и бросился на постель. Взгляд упал на фотографию Татьяны. Она улыбалась ему со столика у кровати, сияющая, ангельски прекрасная. Такой он встретил ее на каникулах в Париже. Эта девушка родилась в русско-французской семье, воплотив лучшие черты обеих наций. В ее роду была особа царской крови, и сама Татьяна казалась ему русской княжной до кончиков ногтей. Он безумно полюбил ее с первой встречи.

Привычным жестом, словно лаская, Джейк провел пальцами по ее лицу. Откинулся на постель, скрестив руки на груди, но не отрывал взгляда от прекрасного лица в серебряной рамке.