Кей Мортинсен: Вето на брак

Граси задыхалась. Трубка телефона выпала из дрожавших пальцев и с шумом ударилась о деревянную ручку кресла. В ужасе, словно боясь, что не узнает что-то очень важное, она подхватила трубку и прижала к уху, как раз чтобы услышать горькое подтверждение от погруженной в себя и в свой роман Пилар, для которой вряд ли что-то еще имело значение:

— В общем, все называют его Маноло. Маноло Рикардо Морадильо, — пропела Пилар и снова умилилась: — Ну разве не музыка?

Сквозь пелену туманившей мозг боли Граси подумала, что непременно должна рассказать Пилар все, что связывало ее с Маноло, так как смутные опасения за будущее счастье мачехи подтверждались теперь самым наихудшим образом. Уже раскрыв рот, Граси вдруг почувствовала, как благородные родственные чувства уступают место практически животной, ничего не желающей сознавать ревности, диктующей ей немедленно запретить Пилар даже прикасаться к Маноло! Переплетенные в экстазе тела вдруг помимо воли возникли в воображении Граси, доставляя ей сладкую пытку возможностью хотя бы в фантазиях заменить тело Пилар своим — молодым, щедрым, сгорающим от страсти.

Граси помотала головой, отгоняя наваждение, но видение продолжало неотступно преследовать ее. Маноло умел любить и дарить наслаждение, каждая клеточка тела Граси помнила это. И каждая клеточка, словно нарочно мучая, сейчас отдавала все накопленные воспоминания, заставляя Граси вновь и вновь переживать сладкие мгновения, некогда проведенные в объятиях Маноло.

Казалось, с тех пор прошла целая жизнь, однако против собственной воли Граси не ощущала сейчас ничего, кроме нежности и страсти, без остатка принадлежащих лишь одному мужчине на этом свете — Маноло. Она знала, что должна его ненавидеть, но в этот момент жаждала его прикосновений, его ласк. Граси отказывалась этому верить. Неужели желания голодной плоти все-таки смогли возобладать и над унизительными воспоминаниями о том, как Маноло отверг ее чувства, и над безграничной ненавистью, навечно поселившейся в ее душе?

Она до боли сжала горящую желанием грудь, надеясь этим грубым жестом остановить натиск сладостных воспоминаний. Помогло. Через секунду ненависть вновь запылала в темных глазах Граси. Как ни крути, а Маноло сломал ей жизнь!

Еще десятилетней девочкой Граси мечтала о прекрасном принце и о сказочной свадьбе, воображала каждую деталь этого волшебства. А потом в ее жизни появился Маноло, столь же легко разбудив в Граси надежду, сколь в последствии и погубив ее.

С тех пор как они расстались, немало мужчин стремилось завоевать сердце Граси, но она, не отдавая себе отчета, сравнивала их с Маноло, пытаясь найти его в каждом новом поклоннике, и, не находя, все более отчаивалась.

Граси нахмурилась. Не опытность и не сексуальность пленили ее в Маноло, иначе что ей мешало лечь в постель с любым другим мужчиной, в которых у нее никогда не было недостатка? Любой, с кем бы она ни пыталась вступить в более или менее серьезные отношения, в ее подсознании проигрывал Маноло, оставляя Граси холодной и равнодушной ко всем попыткам разбудить в ней ушедшую страсть. Маноло все еще жил в ее сердце, несмотря на все доводы разума, внушающие ей не думать о нем ни минуты…

Маноло… непредсказуемый и горячий, как и текущая в нем южная кровь, всегда ухоженный и одетый с иголочки… Его губы, которые так и хочется поцеловать… А глаза… О, его глаза… Граси мучительно стиснула зубы, гоня прочь нахлынувшие воспоминания. Нет! Пусть его тело совершенно, но Маноло всего лишь миловидный лжец, хорошо знающий, как втереться в доверие.

Губы Граси скривились в горькой усмешке. Да, он умел убедить женщину, что именно она — самая прекрасная, самая желанная во всем мире. Он ловко выведывал, что именно нравится женщине, а дальше делал вид, что готов преподнести ей все, чего она только ни пожелает, будь то прогулки по безлюдным пляжам или розы, благоухающие самыми изысканными ароматами… Его глаза умели зачаровывать, почти гипнотизировать, покоряя самое неприступное сердце одним-единственным взглядом…

До разговора с Пилар Граси была уверена, что окончательно выздоровела от болезни, называющейся Маноло Морадильо, и удивляясь теперь чувствам, которые всколыхнуло одно лишь упоминание о нем.

— …И он купил мне шикарный платок! — Пилар все еще продолжала незамысловатую повесть о своих похождениях, которые, похоже, редко выходили за двери дорогих магазинов.

Ну и подлец! Он же терпеть не мог магазинов! — возмутилась Граси. И дешевого флирта! Уверял, что всегда стремится найти в женщине нечто большее, чем просто партнера для бездумных развлечений!