Как рассказать ему? Как объяснить, почему так сильно ноет сердце, почему до сих пор он вынужден время от времени повторять себе:
— Ты все сделал правильно! Да-да. Ты любишь Джессику.
— Да в чем дело-то? Чего молчишь, как привидение, Фил? Что с тобой?
— Йен, мне нужно заехать в ювелирный. Где у нас тут самый лучший?
— Ну не знаю. Сейчас найдем. Ты сделаешь ей предложение?
— Да. Завтра она прилетает ко мне.
— Завтра четырнадцатое февраля. День святого Валентина.
— Вот поэтому мы сейчас едем в ювелирный магазин.
Йен немного помолчал:
— Эй, Фил! Что-то ты мне не нравишься. Ты сам-то хочешь делать это предложение?
— Хочу. Очень хочу.
— А что ж такой мрачный?
— Замотался немного.
— Фирму небось жалко?.. — Йен раздул ноздри и прищурился. Так всегда бывало, когда он садился на своего излюбленного конька и собирался долго ораторствовать. — Ну, я скажу тебе, ты идиот! Я много чего хотел тебе сказать!.. Я…
— Слушай, давай не сейчас. Давай немного помолчим.
— Ну хорошо. — Йен немного подумал, но видно было, что молчал он с трудом. — А! Вот что еще, квартира! Ты даже не думай, я этим заниматься не буду, сам продавай! Это какой-то ужас! Отец тебя убьет, когда узнает! Надо же, все продать и… Ты к свадьбе, что ли, готовишься? Зачем тебе столько денег?
— У меня нет больше денег, — бесцветным голосом сказал Филипп, тоскливо глядя в окно.
— В смысле?
— Я все деньги отдал Селин. А она ушла.
Машина резко свернула к обочине, и только благодаря своей хорошей реакции Филиппу удалось избежать болезненного удара.
— Ты что, с ума сошел?!
— А ты с ума не сошел?!! Ты отдал ей все деньги?!
Филиппу показалось, что короткие волосы на голове друга стоят дыбом.
— Почти все.
Йен сглотнул и мелко заморгал, глядя на руль:
— Ты сумасшедший?.. Впрочем, это — глупый вопрос. — Он повернулся. — Подожди, Фил. Может, я что-то не понял. Ты отдал деньги Селин. А женишься на Джессике? Или наоборот… Или…
— Ты все правильно понял.
— Но почему?! — вне себя заорал Йен. — Почему, черт побери, ты разрушил всю свою жизнь и готов разрушать дальше?! Что с тобой сделали эти две паршивые девки? Я почти потерял самого лучшего друга! Что происходит, Фил?!
Филипп спокойно ответил:
— Я на Рождество примерно за такие же слова расквасил одному субъекту физиономию. — Перед его глазами в подробностях всплыла картина избиения Сеймура. — Я не позволю так обзывать ее. Никому не позволю.
— Ага. Значит, квасить физиономию ты будешь за какую-то одну из них… Даже не рискну предположить, кто это будет! Но думаю, все-таки Селин.
Филипп схватил его за грудки:
— Да что ты понимаешь-то в этом?! Что ты понимаешь?! Тебе сплетни нужны, а я… Я не знаю, куда мне деться от самого себя!.. — Он отпустил руки и отвернулся, тяжело дыша. Потом добавил: — Извини. Я, наверное, сошел с ума.
Йен спокойно поправил на себе куртку и завел мотор. Некоторое время они ехали молча. Наконец Йен заговорил:
— То, что ты расквасишь мне физиономию, не самая большая беда, брат. А вот если ты снова будешь, как зомби, бегать за ней по белу свету… Ты пропадешь, сойдешь на нет.
Филипп вздохнул, как бы соглашаясь с другом.
— Это не мое дело, конечно, — продолжал Йен, — но, если ты женишься на Джессике, у тебя будет хотя бы один шанс выжить.
— Выжить?
— Да-да. Выжить. Ты посмотри на себя! Ты уже похож на привидение, а что будет дальше? Дальше ты продашь остатки своего имущества и проведешь свои дни в лечебнице для душевнобольных.
— Замолчи!
— Хорошо. — Йен снова остановил машину. — Я буду молчать.
— Ты извини, я правда сейчас… Я бросаюсь на людей, я очень нервный. Но Джессика… Мне казалось, что я все делаю правильно. Понимаешь, как только я с ней рядом, мне спокойно и хорошо. Как только она уходит, я вспоминаю Селин, и наваждение повторяется снова…
— Ну так женись на Джессике и точка!
— Да я и хочу.
— Ну вот и давай!
— Тогда что мы стоим, поехали!
— Я не понял, ты женишься или нет?
— Какая разница, Йен, поехали!
— Куда?
— В ювелирный магазин!
Они вернулись домой уже под вечер и на такси. В кармане куртки Филиппа лежала коробочка с кольцом. После ювелирного магазина, они заехали в бар, потом — в другой, потом — в третий, и уже возле дома Йен почувствовал, что для полноты счастья — ему не хватает еще и пива господина Швербека, жившего на окраине их городка. Отец Йена вместе с Луцианом набросились на Филиппа и принялись обнимать так, словно он пришел с войны. В конце концов, тронутый бесшабашным и «слегка» пьяным видом двух закадычных друзей, отец Йена сказал, что ради такого случая сам съездит к господину Швербеку, так как ни Йену, ни Филиппу за руль садиться нельзя. Потом пришел Марк из соседнего дома, потом — и одноклассник Йоган, и через полчаса уже весь городок знал, что Филипп вернулся.
Читать дальше