Сандра Мэй - Чистое сокровище

Малышка обхватила губами набухший сосок и сосредоточенно зачмокала. Кэти пролепетала растроганно, забыв обо всем на свете:

– Сандро, смотри, она сосет…

– Если бы ты знала, как вы обе прелестны…

Голос Алессандро был тих и нежен, в глазах светилась любовь. Он вновь уселся возле кровати Кэти и зачарованно смотрел на своих самых любимых женщин…

Кэти прикрыла грудь и тихо спросила:

– Хочешь подержать ее на руках?

На лице Алессандро отразился такой священный ужас, что Кэти не удержалась от улыбки.

– Смелее, она же не укусит тебя.

Он принял дочь на руки бережно и нежно, и Кэт с радостью подумала, что они отлично смотрятся вместе.

– Как мы ее назовем, Кэти?

– Я назову ее Кларой… в честь Кьяры, которая так помогла мне вчера ночью и всегда была мне хорошей подругой, а второе имя… пусть будет Белинда, в честь моей мамы.

– Кларибель… Неплохо звучит…

Алессандро изо всех сил старался скрыть охватившие его смущение и растерянность. Его дочь получит имя в честь горничной… Впрочем, это не самое шокирующее, надо признать. Эта самая горничная, веселая деревенская девчонка, была рядом с Кэти в самую ответственную и святую минуту ее жизни, заботилась о ней, поддерживала ее. Кьяра – не он, не Алессандро. Он – муж, защитник, отец девочки – зачем-то отправился на дурацкий светский раут, оставив свою жену в одиночестве…

Никогда еще Алессандро ди Каррара не испытывал такого жгучего чувства стыда!

Ничего. Теперь все будет иначе. На первом месте всегда будут они – Кэти и Кларибель…

Сестра, неслышно вошедшая в палату, забрала у Алессандро девочку, уложила ее в кроватку, а потом заботливо помогла Кэти улечься поудобнее.

– Вам надо отдохнуть, синьора ди Каррара. Синьор… постарайтесь не утомлять свою жену, ей нужно побольше спать.

Уже сквозь сон Кэти, ощутила на губах нежный поцелуй мужа и счастливо улыбнулась в ответ.

Эта неделя стала лучшей в жизни Кэти. Алессандро приходил к ней каждый день, два раза приезжала Кьяра, а один раз – душенька Лучиана. Кэт сильно удивило то, с какой искренней нежностью смотрела эта змея на крошечное личико девочки – впрочем, Лучиана не стала изменять своему имиджу. Улучив момент, когда Алессандро вышел из палаты, она прошипела сквозь зубы:

– Даже это не смогла сделать как следует! Мы ждали мальчика!

Кэти не стала обращать на эту злобную реплику внимания. В конце концов, глупо ждать от жабы соловьиных трелей…

К концу недели Кэти сделала открытие, что уже неплохо понимает итальянскую речь, даже быструю.

Она уже понемногу вставала, ходила по палате, сама брала девочку, когда наставала пора кормить ее, – и радовалась тому, то силы возвращаются. Андреа прислала поздравительную телеграмму из Лондона. Миа – шикарный букет белоснежных лилий и пушистого медвежонка для Кларибель…

А в субботу Алессандро приехал забирать Кэти и дочку из больницы. Выглядел он сногсшибательно – и Кэти почувствовала, как неясные волны возбуждения начинают бродить по ее телу…

Кьяра несла вещи, Алессандро нес дочь, а Кэт украшала собой процессию, прижимая к груди букет белых роз.

Внизу, в регистратуре, им пришлось немного подождать, потом вышла сестра, взяла на руки девочку, а Алессандро подошел к стойке, чтобы заполнить необходимые бумаги. Вернулся он почему-то расстроенным, и Кэти с тревогой посмотрела на него.

– Что-то не так?

– Нет. Все в порядке. Поедем скорее.

Дорогой он не произнес ни слова, и тревога

Кэти возрастала с каждой минутой. Слишком уж гнетущей была тишина в машине…

Все домочадцы выстроились по обеим сторонам двери – как и в день первого приезда Кэти в дом ди Каррара. Снова звучали радостные восклицания и приветствия, только теперь она почти все понимала – и шла, улыбаясь и благодаря за поздравления. Франческа ди Каррара сияла, став моложе лет на двадцать. Лучиана улыбалась не разжимая губ, что делало ее похожей на сердитую ящерицу.

Через несколько минут Кэти стояла посреди своей спальни и ошеломленно оглядывалась по сторонам. Потом прошла в детскую – и не смогла сдержать радостного восклицания.

За время ее отсутствия комнаты полностью преобразились. Светлые, начисто вымытые, с сияющими, словно бриллианты, окнами, они были обставлены новой мебелью светлого дерева; на полу лежали пушистые ковры, а в углу детской стояла колыбель…

Резная, деревянная, легкая и прочная ладья, украшенная искусно вырезанными цветами, кистями винограда и крошечными ангелочками. Удобная, застеленная белоснежным бельем, источающая тонкий аромат сандала и можжевельника – истинное произведение искусства.