Дебора Тернер - Солнце для любимой

Стефи хотела сказать «спасибо», но воздержалась. Вместо этого она проговорила:

— С большим удовольствием. — И улыбнулась вполне по-светски, подавая ему чашку.

Некоторое время они обсуждали дом и погоду, а Стефани пыталась расслабиться, уговаривая себя, что все в порядке. Но руки у нее дрожали, отчего чашка позвякивала о блюдце. Она с некоторым раздражением поставила ее на поднос и спросила:

— Я что-то могу делать по хозяйству?

— Что, например? — спросил Клайв с обидной иронией, окидывая ее взглядом.

— Ну, — растерялась Стефи, — например, я могла бы помогать тебе принимать гостей…

— У меня здесь крайне редко бывают гости. Я не веду разгульный образ жизни, — ответил Стэнворд. — Деловые обеды обычно проходят в ресторане или на квартире в городе.

— Ну, еще я хорошо готовлю.

— Бесси тоже делает это прекрасно, — отозвался Клайв все так же иронично.

— Тогда я могла бы помогать с уборкой, — сказала девушка почти в отчаянии.

— Стефани, в этом доме жизнь налажена. Уборщица у меня есть, она приходит три раза в неделю. Когда меня перестанут устраивать ее услуги, я найму другую. Но если ты так хочешь что-то делать, можешь заняться отделкой дома. Здесь все слишком старомодно. Последний раз дом ремонтировали еще при жизни дедушки, а мама решила все оставить как есть. Я мало обращаю на это внимания, я привык к этой обстановке, но понимаю, что кое-что можно переделать. Так что, как только будешь получше себя чувствовать, сможешь вложить свою энергию в это занятие, но не раньше.

Выражение его голоса говорило, что спорить бесполезно, и Стефи только проговорила с сарказмом:

— Большое тебе спасибо, ты так добр ко мне.

— Я совсем не добр, и ты это знаешь, — ответил Стэнворд жестко, ставя чашку на поднос. — Итак, тебе нравится моя идея?

— Клайв, это смешно. Я ничего не смыслю в отделке фамильных особняков, — проговорила Стефи.

— Достаточно того, что у тебя есть вкус, это видно по тому, с каким изяществом ты носишь свою скромную одежду. Так что, не думаю, что это оказалось бы для тебя намного сложнее, чем готовить или писать статьи в газеты.

Стефи с удивлением посмотрела на него. Она и не подозревала, что он знает об ее увлечении журналистикой.

— Я думаю, что в таком деле нужен специалист.

— Значит, наймем специалиста, который будет тебе помогать, — пожал плечами Клайв.

— Ах, да, — саркастически рассмеялась Стефани, — я и забыла, что ты очень просто решаешь все проблемы.

— Я не вижу в этом никакой проблемы, — ответил Стэнворд. — Если ты не хочешь этим заниматься, оставим все как есть. А ты можешь продолжить сочинять статьи. Ты же не сможешь сидеть без дела.

— Да, мне нужно подумать о карьере, — задумчиво произнесла девушка. — Возможно, я смогу этим зарабатывать на жизнь.

Она ждала от него язвительного замечания и уже приготовилась ответить, но он промолвил с неожиданным одобрением:

— Вижу, что ты уже пришла в себя и думаешь о будущем. Это очень хорошо. А теперь, если ты не имеешь ничего против и не хочешь больше чаю, пойдем в мой кабинет. Я покажу тебе кое-какие бумаги, которые ты должна прочесть.

Они прошли по коридору и оказались в комнате с письменным столом и книжными шкафами по стенам.

Усадив ее в кресло, Стэнворд подал ей лист бумаги. Стефи осторожно взяла его, стараясь не касаться пальцев Клайва, и взглянула на документ.

— Однако это не заняло у тебя много времени, — проговорила она с некоторым раздражением, пробежав бумагу глазами.

— С работы я позвонил своему адвокату и объяснил ему ситуацию, а по дороге обратно заехал к нему в офис. Он у меня на постоянном окладе, так что это и не должно было отнять много времени, — ответил Клайв невозмутимо.

Документ содержал в себе обязательства Клайва по отношению к ней и ребенку. Стэнворд брал на себя все расходы по содержанию ребенка или детей, которые могли появиться в результате их союза, также он должен был купить ей дом, если она того пожелает, и ежемесячно вносить на ее счет некоторую сумму до тех пор, пока она не будет в состоянии сама зарабатывать себе на жизнь. Цифра, указанная в контракте, поразила ее количеством нулей. Она никак не могла сосчитать их, потому что листок бумаги вдруг запрыгал у нее в руках. Наконец ей это удалось и Стефани проговорила отрывисто:

— Клайв, это невозможно, я не могу принять от тебя такие деньги.

— Не говори глупостей, — ответил он спокойно. — Ты знаешь, что я не беден. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе жить в нищете? Ты мать моего будущего ребенка. Все, что я положу на твой счет, — твое по закону.