Дорис Уилкс: Любовь — это серьезно

— Виктория?! — недоверчиво повторил он.

И девушке сделалось совсем уж неуютно под его пристальным, словно буравящим взглядом. Она отвела глаза. Как убедить его в том, что она Виктория, если даже она сама до конца в это не верит?

— Да, — с трудом выдавила она.

Мужчина в черном продолжал задумчиво рассматривать ее настороженным, холодным взглядом, затем шагнул к ней. Спокойная сила уверенного в себе человека, которую Тори ощущала буквально физически, едва не заставила ее отшатнуться. Если бы не могила у нее за спиной, она бы отступила.

— Какая приятная неожиданность! Хотя, должен признать, я бы в жизни тебя не узнал.

Девушка деланно рассмеялась. Естественно, не узнал бы, подумала она, но вслух сказала:

— Я все-таки повзрослела... немножко...

— Немножко?! — воскликнул Винс. — Да ты неузнаваемо изменилась!

Все правильно. А что еще она ожидала от него услышать? Это было бы слишком большим везением, если бы он углядел, хоть какое-то сходство между ней теперешней и той неуклюжей девочкой-подростком. Тори, однако, не стала ничего говорить. Она лишь пожала плечами и отвернулась.

Под пристальным взглядом Винса Тори чувствовала себя чужой. Незваной гостьей, вторгшейся в дом, где ее не ждали. Впрочем, она и была здесь чужой.

— Я видел тебя ребенком, достаточно пухлым, если не сказать толстым.

Последнее замечание, как будто бы дало ему право оценивающе оглядеть стройную девичью фигурку. Его по-мужски откровенный, пусть даже по-прежнему подозрительный взгляд имел явный сексуальный подтекст. Тори смутилась. В ней опять пробудились те чувства, которые заставляли ее некогда сгорать со стыда.

— Этакая неуклюжая семнадцатилетняя толстушка в очках.

— С тех пор прошло десять лет. — Ее голос дрогнул, и Винс не мог этого не заметить. — Я уже переросла подростковую пухлость. И давно не ношу очки.

— И еще, насколько я помню, ты была брюнеткой, — заметил Винс, и Тори показалось, что у нее на щеке дернулся нерв.

Опять же ничего удивительного. Было бы странно, если бы он этого не заметил. Когда волосы Тори начали седеть, она чего только не перепробовала. Сначала красила их на несколько тонов светлее. Потом, отчаявшись, коротко постриглась, одно время даже стала носить парик. А лет в двадцать пять плюнула на нее и опять отрастила волосы, так что теперь они были у нее по плечи и натурального цвета — пепельно-серебристого. В сочетании с черными бровями и пронзительно-голубыми глазами отсвечивающая серебром грива смотрелась очень даже стильно.

— За исключением тебя, в мире нет совершенства, Винс, — заявила она, нарочито небрежно оглядев его худое породистое лицо с жесткими выразительными чертами. В тридцать шесть лет Винсент являл собой образчик мужской красоты и на голове у него не было ни единого седого волоска!

— А зачем ты сюда заявилась?

— Ты мне сам написал: «Приезжай!».

— Да неужели?

Тори на мгновение замерла, затем отвернулась и зашагала прочь, бросив через плечо:

— А что, ты не помнишь?

— Ладно, допустим. Но я отправил письмо полтора месяца назад. Очень жаль, что ты не смогла приехать, пока дядя был еще жив! — Его презрительный тон, будто ножом ударил ей в спину. — Хотя зачем было торопиться... Ты же, наверное, предполагала, что он и так упомянет тебя в завещании?

Тори резко остановилась и обернулась. Взгляд ее не выражал никаких эмоций. Честно сказать, ей даже в голову не приходило, что покойный Роджер Ллойд, один из самых богатых людей в стране, хоть что-то оставит своей единственной внучке...

— Ты на это надеялась, да?

Судя по обвиняющему тону, Винс был на сто процентов уверен, что Тори приехала именно из-за наследства.

— Нет, — спокойно проговорила она.

— Да ладно... Тори! — Складка между бровями и маленькая заминка, которую сделал Винс, прежде чем произнести ее имя, ясно давали понять, что он все еще сомневается в том, что она именно та, за кого себя выдает. — Зачем ты тогда примчалась сюда с другого конца света именно сегодня, в день похорон, когда должны огласить завещание? И не пытайся меня убедить, что в тебе вдруг пробудились нежные чувства любящей внучки к любимому деду, иначе ты приехала бы сразу же, как только узнала о его болезни.

Ну, что ему сказать? Что она совсем недавно переехала на другую квартиру, и письмо шло по новому адресу больше месяца? Что Роджер Ллойд не испытывал никаких родственных чувств к своей внучке, и она к нему тоже? Что за двадцать семь лет они не встречались ни разу? Тори очень сомневалась, что Винс будет слушать ее оправдания.