Элизабет Хардвик: Солнечные дни

Макси с замиранием сердца ждала его ответа, не смея поднять глаз.

По лицу Ола промелькнула тень, но он тут же взял себя в руки и шутливо развел руками.

— Уже нет. Недавно я присоединился к армии свободных и счастливых разведенных мужчин. Об этом побеспокоилась моя жена. Именно она подала на развод.

— Бывают же глупые женщины, — безапелляционно заявила Рикки, чьи голубые глаза многозначительно и вызывающе смотрели на Ола.

— Я бы так не сказал, — возразил Ол Сазерленд, беря бокал с белым вином. — У нее был повод для развода — она слишком хорошо понимала меня! — И сам засмеялся своей шутке.

Клементина в растерянности смотрела на него, не в состоянии понять, что он имеет в виду, явно недовольная тем, какой оборот принял разговор за столом.

— Вы, наверное, оговорились? Вы хотели сказать, что ваша жена не понимала вас? — пролепетала она.

Макси стало на одну секунду жаль ее. Беседа с хитроумным Олом не всегда была доступна пониманию обычного человека. И она была полностью согласна с будущей свекровью в том, что обсуждение развода Ола вовсе не является интересной темой для застольной беседы.

— Да нет, Клементина, я имел в виду именно то, что сказал, — таинственно изрек Ол и, к удивлению окружающих, не стал больше ничего объяснять.

— Как интересно! — Рука Рикки с длинными ярко накрашенными ногтями играла бокалом. Девушка игриво подмигнула своему соседу и сказала томно: — Ты, наверное, очень плохо себя вел?

— Думаю, моя жена именно так и считала, иначе она не развелась бы со мной.

— Возьмите еще немного лососины, Ол. Я слышала, что вы недавно вернулись из Бразилии. Это правда? Расскажите нам о вашей поездке, это ведь так интересно!

Этим Клементина давала всем понять, что разговор на злополучную тему закончен. И Макси впервые была полностью солидарна с миссис Слейтер. Ведь если бы Ол Сазерленд произнес еще хоть одно слово о своей бывшей жене, то Макси была бы вынуждена выйти из-за стола, вызвав всеобщее недоумение и пересуды.

Потому что этой женой всего шесть месяцев назад была именно она, Макси.

— Что-то ты сегодня чересчур тихая, дорогая. Как ты себя чувствуешь? — с нежной заботой в голосе спросил Майкл, внимательно всматриваясь в нее, когда после обеда они вернулись в небольшую комнату для отдыха, чтобы выпить кофе с рюмочкой ликера.

Он сел подле нее на диван, и Макси пододвинулась к нему поближе и положила голову на его плечо. Ощущение его крепкого тела рядом давало ей чувство защищенности и спокойствия. Она старалась не смотреть в ту часть комнаты, где разговаривали Ол и Рикки.

— Да, в общем, неплохо. Может быть, только голова немного побаливает. Не волнуйся, милый, стоит мне как следует выспаться, и все пройдет.

Ей не хотелось понапрасну беспокоить Майкла. В глубине души же она прекрасно понимала, что если в доме присутствует ее бывший муж, то неприятности им просто гарантированы. На значительном расстоянии от него она хотя бы могла немного расслабиться. Слава Богу, ей больше не нужно уклоняться от его сверлящего взгляда!

— Кстати, что ты думаешь о господине Сазерленде? — совершенно неожиданно для Макси спросил Майкл, как будто читая ее мысли.

Он пристально посмотрел через весь зал на свою сестру, откровенно флиртующую с новым знакомым. Эта парочка находилась в противоположном конце комнаты. Оттуда то и дело доносился игривый смех Рикки.

Ах, если бы Макси могла прямо сказать своему жениху, что она вправду думала об этом господине! Но Майкл тогда бы точно был шокирован, так как отношение Макси к мистеру Сазерленду невозможно было сформулировать в цивилизованных выражениях. Конечно, рано или поздно ей придется рассказать Майклу о своих бывших родственных связях с Олом. Но не сейчас. Нет-нет, она была еще не готова к этому.

Может быть, немного странно, что за все пять месяцев, которые они были знакомы с Майклом, Макси ни разу не упомянула о том, что в свои двадцать три года она уже успела побывать замужем и развестись. Сначала, видимо, потому, что обычно люди не торопятся рассказывать об этом первому встречному, а затем, когда они с Майклом подружились и полюбили друг друга, ей было как-то неловко говорить об этом. Ей хотелось забыть о своем первом браке как о дурном сне и никогда не вспоминать.

Но теперь Макси понимала, что после появления Ола в доме Слейтеров она больше не сможет откладывать этот разговор на потом. Странно, что Ол Сазерленд, который никогда не останавливался перед тем, чтобы доставить другому человеку неприятности, не стал раскрывать глаза их хозяев на тот факт, что именно она являлась той самой всеми порицаемой женой, о которой он говорил весь вечер. Ужас на лицах Слейтеров и неловкость Макси в случае обнародования этой информации должны были доставить ему настоящее наслаждение.