Дайана Кобичер: Неужели это он?

— Хочешь купить их Рейнольдса?

— Вроде того… Хочу показать его одному человеку, которому он очень нужен.

Оставалось всего несколько дней до Рождества. Доминик заканчивала реставрацию «Портрета неизвестной молодой женщины» Джошуа Рейнольдса. Работа была кропотливая и неспешная. Сейчас картина уже почти приобрела первоначальный вид, но еще предстояло несколько дней труда. И хотя руки и глаза Доминик были заняты, ничто не мешало ей думать. К ее удивлению, наиболее частым гостем в ее мыслях был мистер Харпер.

Как это часто бывает, тот, о ком думаешь, тут же напоминает 6 себе. Так что она не особенно удивилась, когда раздался телефонный звонок и она услышала знакомый низкий голос:

— С наступающим Рождеством, юфрау ван Блоом. Это Сид Харпер. Я только что приехал в Остенде и собираюсь к вам заглянуть, если вы не против.

— Конечно, ждем вас. — Доминик постаралась, чтобы это прозвучало как можно безразличнее.

Минут через десять у входа зазвенел их старомодный колокольчик. Открыв дверь, Доминик увидела Сиднея Харпера собственной персоной.

— Ну как ваш Рейнольдс? — спросил он, расположившись в гостиной, после того как взаимные приветствия и дежурные вопросы остались позади. — Кажется, я нашел вам покупателя на него. Сегодня он прибывает в Брюгге вечерним паромом. Завтра я привезу его к вам в Остенде.

— Я почти закончила ее реставрацию. — Доминик пожала плечами. — Но отец не продаст ее, пока не будет точно установлено, что картина действительно принадлежит кисти Рейнольдса. Он как раз ждет со дня на день эксперта из Англии.

— Эксперт из Англии перед вами, милая барышня, и у этого эксперта нет ни малейших сомнений по поводу авторства портрета. Так что готовьте документы на продажу. Не сомневаюсь, что цена вас устроит.

— Хорошо, я скажу папе.

Доминик ждала, что гость сейчас встанет, попрощается и уйдет, но он отчего-то медлил. Молчание становилось неловким, и Доминик почувствовала необходимость нарушить его.

— Вы, наверное, собираетесь как можно скорее вернуться в Англию, чтобы успеть к Рождеству? — Она сама не заметила, что грустно вздохнула. — Уверена, ваша семья с нетерпением ждет вас…

— Во всяком случае, я на это надеюсь. Когда же еще вспоминать о семье, как не в рождественские каникулы. — Харпер пытливо вглядывался в ее задумчивое лицо. — А вы тоже будете проводить Рождество в кругу семьи?

— Я? Нет, конечно. То есть… я хочу сказать, что у меня нет своей семьи — только мама, папа и я. — И, словно спохватившись, что сказала слишком много, торопливо добавила: — Но мы обычно очень весело проводим Рождество втроем.

Сидней решил, что Доминик сказала не совсем то, что думает. Пусть она и не похожа на девушку, которая обожает веселые шумные вечеринки в компании сверстников, наверняка ей все-таки скучно проводить рождественский вечер в компании родителей в пустом здании музея. Он неожиданно поймал себя на желании сделать ей что-нибудь приятное, но поспешил отогнать эту нелепую мысль.

— Итак, до завтра, дорогая юфрау ван Блоом, в это же время, хорошо?

— До завтра, мистер Харпер, — слабо улыбнулась Доминик.

На следующее утро белый «роллс-ройс» затормозил возле музея Энсора. Из автомобиля вышел Сидней в сопровождении высокой элегантной женщины. Доминик провела их в гостиную.

— Доброе утро, Доминик. Познакомьтесь с Патрисией Барнхем.

Доминик приветливо протянула руку, стараясь украдкой разглядеть гостью. Перед ней стояла ее персонифицированная мечта — высокая, стройная брюнетка с огромными синими глазами, одетая с той элегантной простотой, которая доступна только очень богатым людям. Доминик глаз не могла оторвать от ее тонкой фигуры. Пожалуй, даже слишком тонкой, подумала она, просто-таки Патрисия была тощей как доска, но сейчас это жутко модно.

Доминик опустила глаза на свои округлые формы и тихонько вздохнула. Покупательница вызвала у нее неприязнь с первого взгляда, и причину этого Доминик сама не понимала.

Мисс Барнхем поздоровалась с родителями Доминик, едва удостоив последнюю небрежного кивка, и лениво двинулась в соседнее помещение, в котором были выставлены картины и скульптуры на продажу. Заметив картину Рейнольдса, она резко остановилась. Тут же забыла всю свою хваленую английскую выдержку и возбужденно вскрикнула:

— О Господи!

— Сюрприз к Рождеству, Пат, — улыбнулся Сидней.

Менеер ван Блоом попытался было рассказать о картине, но мисс Барнхем нетерпеливо остановила его: