Кейт Вудсток: Подруга детства

Дейзи набралась храбрости только на один поступок — предложила зеленоглазому красавцу обедать вместе. Морис предложение принял и даже вроде бы развил его, пригласив пару раз на ужин в нерабочей, так сказать, обстановке. Кроме того, он уже трижды дарил ей цветы, «без повода», просто так, и стал чаще заходить в кабинет поболтать. Однако флиртом, а уж тем более серьезными отношениями это назвать было никак нельзя.

Между тем чувство крепло и развивалось. С недавних пор Дейзи стали сниться сны. О них нельзя было рассказывать не только Гасу, но и Долли, и даже отцу-исповеднику, если бы он у Дейзи был. Отцу-исповеднику точно нельзя! Сексопатологу разве… Психотерапевту — возможно. А лучше — никому.

Вот и сейчас — ее всю обдало жаром при одном воспоминании о последнем сне, случившемся в прошлую пятницу. Морис подвез ее домой и поцеловал в щеку на прощание, а ночью Дейзи приснилось…

Они в машине Мориса. Он целует ее в щеку, потом медленно переходит к губам. Она отвечает не сразу, медлит, но не краснеет и не смущается, как в жизни, а улыбается томной и загадочной улыбкой и словно бы невзначай кладет руку ему на грудь. Тогда и ладонь Мориса ложится на ее грудь, начинает ласкать напрягшийся сосок, потом жадно расстегивает блузку и лезет прямо в лифчик. Дейзи выгибается дикой кошкой и начинает отвечать на поцелуи, тем временем ее руки скользят по могучим плечам, обнимают Мориса за талию, переползают вперед, поближе к пряжке ремня… Она чувствует его возбуждение, жар заливает все ее тело, и после этого они начинают стремительно срывать друг с друга одежду. Почему-то в результате на Дейзи остается страусовое боа (у нее сроду не было такого) и высокие ботфорты, а совершенно голый Морис уже нависает над ней, его ласки все бесстыднее и жарче, и вот уже ноги Дейзи взлетают ему на плечи, и вся машина ходит ходуном от дикой страсти двух разгоряченных любовников… Куда-то делся руль, и вместо кожаных сидений они оказываются на широкой постели. Дейзи запускает пальцы в шелковистые кудри Мориса, стонет и кричит, а он тоже кричит и наваливается на нее всем весом, и они падают с постели на пол, не размыкая объятий, и страусовые перья лезут ей в рот и щекочут горло, стон страсти переходит в надсадный кашель…

Она проснулась на полу, вспотевшая, разгоряченная, растрепанная, судорожно сжимающая в руках немилосердно измятого мехового львенка с густой гривой, отдельные пряди которой и попали ей в рот. Потрясающий эротический сон не помешал ей расхохотаться и тут же впасть в веселый ужас при мысли о том, какие фортели она выкидывала в своей одинокой постели этой ночью. Хорошо, что она давно живет одна, дома у родителей на все эти стоны и вопли сбежался бы весь штат родственников. Хороша бы она была!

Это был уже не первый подобный сон, и Дейзи в глубине души немного волновалась, не сходит ли она потихонечку с ума. А может, Долли права и пора прямо намекнуть Морису о своих чувствах? Но как, как, бог ты мой? Как это делается?

Дейзи неожиданно вспомнила, как сегодня Морис вошел в кабинет, когда она стояла в джинсах и лифчике, пытаясь дотянуться до куртки. Господи, ну почему в кино все эти мерзкие тетки с зубами и ногами в подобной ситуации нимало не смущаются, обольстительно улыбаются и просят роковых красавцев помочь им одеться? После этого тут же оказываясь на любой подходящей поверхности в объятиях этих самых красавцев.

А на какой поверхности они с Морисом могут оказаться здесь?! На столе — так там места нет, дыроколы, папки, машинка для заточки карандашей, ваза с цветами… Вот они роняют вазу — и тут же кто-нибудь припрется, заглянет в дверь, а там Морис и она… И как глупо должен выглядеть мужчина, пытающийся овладеть женщиной в служебном кабинете! Либо совсем голый — и, стало быть, полный идиот, в офисной-то обстановке, либо со спущенными брюками… фу, глупость какая! Нет, секс на рабочем месте не подходит.

Раскрасневшаяся Дейзи налила себе еще кофе и задрала ноги на стол, всерьез озаботившись будущим сценарием африканской страсти.

Вот, положим, обстановка романтическая. Ужин в ресторане. Они едят… что-нибудь легкое. Не то, что она любит. Никакого мяса с чесноком, никаких анчоусов, никакой рыбы. Мусс и шербет. Легкое вино.

На ней вечернее платье, туфельки на высоком каблуке, волосы уложены в замысловатую прическу. Изящно подведенные глаза мерцают, отражая огонь свечей. Ужин закончен. Они оказываются наедине…

Стоп. Где — наедине? В ресторане не пойдет, там полно народу. Значит, едут. Куда? К ней? К нему? Ладно, неважно, едут — и все. Правда, это уже не порыв страсти, а какой-то деловой уговор — типа, мы поели, теперь можем и поспать. Ну ладно. Допустим, все-таки так: едем просто домой, а на пороге его, Мориса, охватывает страсть, он хватает Дейзи на руки и несет в спальню.