Би Джеймс - Ночная мелодия

Наблюдая за тем, как он накладывает ложкой фрукты в бокалы для бренди и украшает их сверху взбитыми сливками, она удивлялась, где и когда он мог этому научиться?

Он был женат? Или сейчас женат? Нет! Кейт была уверена, что у Девлина О'Хара нет женщины. Но была? Он потерял возлюбленную? Не этим ли объясняется печаль, которую она в нем ощущает?

А эти шрамы на ладонях? Он не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть их, но что-то в его поведении не позволяло задавать вопросы. У нее тоже были раны, и она никогда не стала бы допытываться о чужих.

— Что-нибудь не так? — спросил он. — Вы не любите мимозы?

— Прошу прощения? — Кейт встрепенулась.

— Вы нахмурились. Я спросил, что-нибудь не так?

Она выпрямилась и начала импровизировать:

— Только то, что я сижу как болван, вместо того, чтобы помогать.

— Помощи не требуется. — Он скользнул острым взглядом по ее лицу. — Вы слишком привлекательны, чтобы быть болваном.

— Я отдохнула. — Щеки у нее вспыхнули от комплимента, хотя о своей привлекательности она, конечно, знала. — Лучше, чем за все последнее время.

— Значит, хорошо выспались?

Вопрос удивил: откуда он мог знать про ее ночные кошмары, про ее ночных демонов, появляющихся каждую ночь? И тут же поняла: потому и спросил, что с ним происходит то же самое. У Девлина были собственные сражения с тьмой. И вдруг вспомнила, что именно Девлин бродил по ее снам, улыбаясь своей полуулыбкой и дразня, а потом исчезнув в бликах освещенного луной моря.

— Я видела сны, — призналась она, — но только хорошие.

Обойдя стол, он положил ей на тарелку немного салата. Его ладонь на мгновение стиснула ее пальцы.

— Ночь без кошмаров уже кажется нам хорошей ночью, не так ли, Кейт?

Подняв на него золотистый взгляд, она встретила голубой, почувствовала чистый аромат его дыхания, услышала биение своего сердца и пульсацию в венах. Он был так близко, что она разглядела морщинки возле глаз — складочки от смеха, знак того, что когда-то этот мужчина радовался жизни. Мужчина, который понимал ее, потому что сейчас жил такой же жизнью, как и она.

— Ночь без тревог — это подарок, которого я не заслужила.

— Сомневаюсь, — возразил Девлин, но больше ничего не сказал. Они и так двигались слишком быстро. Один неверный шаг, и плавно открывшиеся двери захлопнутся перед его носом. — Довольно паршивая штука. Согласны, леди Золотые Глазки?

Ласковые слова вызвали непроизвольную улыбку.

— Согласна.

— Кейт.

— Девлин.

Она никогда еще не произносила это имя так, как сейчас. Вообще никогда не называла его просто Девлином. Он хотел бы снова и снова слышать свое имя, произнесенное низким, спокойным голосом, и чтобы солнце и море колдовали вокруг нее.

— Когда я приехал, то не собирался оставаться. Я обещал себе одну ночь… — Это было не совсем правдой. Девлин, который никогда не врал и никогда ничего не боялся, испугался, что причинит ей боль. Испугался, что его присутствие может разрушить ее маленький мирок.

— Хорошенький островок, мирное местечко. Я многое на свете повидал, но даже не предполагал, что найду что-то подобное. Одним словом так, Кейт: я не буду навязываться и не останусь, если вы этого не захотите.

Она знала, что он так и сделает, и вчера она именно об этом его и попросила бы. Но не сегодня.

— Саммер Айсленда вполне хватит для двоих. Нашим дорожкам не обязательно пересекаться.

Он притворился безразличным.

— Думаю, не обязательно.

— Сегодня они пересеклись благодаря соседской взаимовыручке.

— О, да! Правда, я бесцеремонно рылся в ваших запасах продовольствия, вытащил столовое белье, разорил превосходный винный погреб. — Вас это не удручает? Не раздражает?

— Нет, нет, я не позволю пропадать прекрасной еде, — великодушно успокоила его Кейт. — Давайте проживем этот день, а там посмотрим, что получится.

— Значит, я остаюсь, Кейт?

Девлин сел напротив нее и стал слушать ее рассказы о живых тварях острова и их привычках. Кейт была наблюдательна, хорошо начитана, знала историю этого края. Ему было интересно.

— Когда-то Саммер Айсленд назывался Стид Бонне? — подсказал он, только чтобы слышать ее мягкий, чистый голос.

— Здесь были охотничьи угодья Стида Бонне. Пират-джентльмен бросил якорь на той стороне острова и там караулил свою добычу. Но он все же был больше джентльменом, чем пиратом. После того, как его повесили в Чарлстоне, его имя было забыто. Сейчас остров называют Летним. Остальная дюжина островов, разбросанных вдоль побережья, это просто острова. — И, состроив гримаску, добавила: — Ну, для одного дня сведений достаточно.