Дженнифер Стоун: Мне суждено любить

Значит, все-таки Норма Эмброуз…

Когда Элис нашла в ванной щетку с монограммой, ей и в голову не могло прийти, что она принадлежит этой экстравагантной женщине, фотографии которой иногда появляются в модных светских журналах.

Несмотря на жару, девушка похолодела, увидев Берта и Норму, идущих к веранде. Рука Нормы лежала на его бедре так интимно, что было ясно — они более чем близкие друзья.

Чувствуя, что ноги плохо слушаются, Элис прошла на кухню. Голова разламывалась и, превозмогая боль, она начала резать фрукты для салата. Как Берт посмел вести себя так? Даже Клайд мог бы позавидовать его вероломству.

— Элис! — Голос был женский, низкий, грудной, бесконечно чувственный.

Элис вернулась на веранду, выражение ее лица было невозмутимым.

— Вы звали меня, мисс Эмброуз?

— Да, и, смотрю, вы появились как раз вовремя. Берт не предупредил, что у меня аллергия на ананасы? Нет? Я буду весьма благодарна, если для меня будет приготовлено отдельное блюдо. — Манеры Нормы были чересчур уж высокомерны. Она словно умышленно демонстрировала, что в ее глазах Элис всего лишь прислуга. — Полагаю, что Берт много рассказывал обо мне?

— Нет. Разве он должен это делать? — Элис пожала плечами.

Глаза Нормы блеснули.

— Вероятно, он счел это несущественным. Тогда скажу я: то, что ты делишь с ним коттедж, не имеет для меня никакого значения. После хижины Саймона и Зары тебе, наверное, он кажется сказочным замком?

— Берт сказал вам и это? — спросила Элис с болью в сердце.

В ответ раздался чувственный низкий смех.

— Мы очень давние друзья… Я знаю, что Бакстер вынудил тебя остаться в Грин Глейде, но сейчас не может дождаться возвращения Саймона.

— Я тоже не могу этого дождаться, — сказала девушка мрачно.

Норма продолжала разговор, явно намереваясь побольнее уколоть ее.

— Я полагаю, ты расстроилась, увидев мои вещи в коттедже Берта? Ты должна знать, что между мной и Бертом особые отношения.

И от такого откровенного признания у Элис еще сильнее закружилась голова…

— Ситуация такова, что одному из вас придется остаться и поработать вместо Саймона. Вы уже решили, кто это будет?

Ожидая ответа, некто Берт Бакстер, владелец известного заповедника Грин Глейд, вышел вперед, преградив дорогу компании молодых людей. Это был темноволосый широкоплечий гигант, казалось, продубленный африканским солнцем и ветрами.

Элис Макенрой подняла прозрачные бледно-зеленые глаза, все еще полные отчаяния и страха даже сейчас, спустя два часа после случившегося. Все произошло так быстро, словно ночной кошмар обрушился адом видений: безумные выходки друзей, разъяренный слон, дикий крик проводника Саймона, безжизненное тело, распростертое на земле…

— А проводник Саймон, он… — начала Элис еле слышно.

— Юная леди слишком чувствительна, чтобы спросить прямо? — Темные глаза смотрели с нескрываемым презрением.

Она смело встретила его взгляд, но голос дрожал.

— Он… он мертв?

Берт медлил с ответом. Он стоял, глубоко засунув руки в карманы шорт, ноги прочно упирались в выжженную солнцем землю. Молчание повисло в воздухе. Абсолютное молчание. Группа молодых людей застыла в ожидании. Бакстер переводил тяжелый взгляд с одного лица на другое, чуть дольше задержавшись на Элис.

— Он мертв? — прошептала девушка.

— Нет, — произнес Берт. — Саймон жив, но, должен заметить, отнюдь не благодаря вам. К сожалению, он получил опасные ранения.

— Опасные для жизни?

— Не вдаваясь в детали, могу сказать, что он не в лучшей форме.

— Но он поправится?

— Очень надеюсь на это. Но, естественно, потребуется время, немалые расходы и усилия. Кто из вас готов заменить его?

Позади Элис трое молодых людей, Клайд, Артур и Мэгги, которых она еще недавно считала своими друзьями, проявляли явные признаки недовольства.

— Вы не можете задерживать нас здесь, — сердито произнес Клайд. — Животное ранило проводника. Мы очень сожалеем о случившемся. Пожалуйста, не думайте, что мы такие бесчувственные, но вряд ли мы чем-нибудь можем помочь. Единственное, что нам остается — покинуть лагерь.

— Никто не уедет без моего разрешения. — Голос Берта был тихим, но в нем звучали властные ноты. — Человек пострадал в результате вашей безответственности. Пройдет немало времени, прежде чем Саймон сможет вернуться к работе. И я не шучу, когда говорю, что один из вас должен остаться и поработать вместо него.