Карен Брукс - Озеро в лунном свете

Для того чтобы добиться цели, нужны всего-навсего энергия, талант, упорный труд и немножко удачи. С мечтой все по-другому. Чтобы осуществилась мечта, необходимо вмешательство высших сил. Цель и мечта! Цель влекла ее, а мечта согревала!

Даже вспомнить невозможно, сколько раз они с Корделлом, сидя на этой веранде, делились друг с другом планами на будущее. У нее от волнения горели глаза, а в его глазах сверкала решимость.

Она надеялась стать преуспевающим и престижным дамским модельером, открыть салон в центре города. Он же собирался стать помощником отца, изучить все тонкости строительного дела и наконец возглавить филиал отцовской фирмы. О мечте своей Уна никогда не упоминала, хранила ее в самом потаенном уголке души. И уж с ним она поделилась бы ею в последнюю очередь, поскольку именно в Корделле и заключалась ее мечта. Он тоже никогда не делился с ней своими мечтами, по крайней мере до тех пор, пока не влюбился в Дейзи и уже ни о чем другом говорить не мог.

- Значит, цель. - Корделл лениво откинулся на спинку стула. - Если память мне не изменяет, ты достигла ее на несколько лет раньше, чем рассчитывала.

- Это верно, Уна? - живо заинтересовалась бабушка.

- Ну да. Я думала об этом еще в те времена, когда играла с картонными куклами и бумажными платьями. Но он прав, я не ожидала добиться своей цели так скоро.

- Особенно гордиться тебе нечем, юная леди, - с обычной прямотой отрезала Марселла. - Если бы ты жила гармоничной жизнью, если бы у тебя был постоянный достойный мужчина, ты уделяла бы работе меньше времени.

- В моей жизни были мужчины, - запротестовала Уна, и щеки ее вспыхнули от унижения, когда она почувствовала на себе пристальный взгляд Корделла. - И ты их знаешь: Патрик Трентон и Вэл Честертон. Я тебя с ними знакомила, оба тебе понравились! Во всяком случае, ты так говорила, а теперь делаешь вид, что даже не помнишь!

- Так когда это было! - насмешливо воскликнула Марселла. - А теперь каждый вечер в пятницу у тебя новый кавалер! Легко пришел, легко ушел! А как же привязанность? Любовь?

Уна буравила бабушку свирепым взглядом, способным испепелить любого, но только не Марселлу Харрис, в глазах которой от этого только сильнее разгорался задорный огонек.

- Извините, но я, пожалуй, пойду прогуляюсь, - надменно вздернув подбородок, сказала Уна, спрыгивая с перил.

Корделл тотчас встал, с трудом поднялась и Марселла. Опираясь на трость, она повернулась к Энтони.

- Юный друг, - отрывисто произнесла она, - я привезла из города рассаду помидоров, ее надо высадить в землю. Мне нужен помощник, кто-нибудь, кто справится с лейкой. Разумеется, тебе придется снять туфли и шлепать босиком по земле, может, даже вымокнуть и испачкаться.

- Мне не разрешено пачкаться. Мамми не любит, когда… - Энтони запнулся и густо покраснел.

Марселла удивленно расширила глаза, а Корделл застыл, с изумлением глядя на сына, как на нечто абсолютно непостижимое. Уна сообразила, что только ей удастся правильно отреагировать на слова ребенка.

- Энтони. - Мальчик с явной неохотой посмотрел на нее, и она ободряюще улыбнулась ему. - Милый, здесь, на озере, все по-другому. Никто не обратит внимания, если мы слегка измажемся. Это естественно, когда живешь за городом, и в этом есть своя прелесть. Я уверена, твоя мама не хотела, чтобы ты пачкал нарядный костюм или был бы неаккуратным, когда отправлялся с ней куда-нибудь, но…

- Я никогда не должен был пачкаться. - Глаза Энтони подозрительно заблестели. - И я не собираюсь пачкаться. Вы не можете заставить меня.

Вот беда, подумала Уна. Угораздило же Дейзи так воспитать сына, чтобы мальчик боялся испачкаться!

- Но все же тебе придется пойти со мной, - убедительно попросила Марселла. - Я собираюсь очень сильно испачкаться, и тогда тебе понадобится направить шланг на мои босые ноги и обмыть их. Ну как, такое дело тебя привлекает?

Энтони привычным жестом поправил очки, и Уна заметила, как уголки его губ слегка приподнялись в намеке на улыбку.

- Ладно, - ответил он грубовато, - это я смогу.

- Ты отличный парень, Энтони.

Марселла пропустила мальчика вперед, захлопнув за собой дверь. Как только растаяло эхо последнего звука, в наступившей тягостной тишине Уна осознала, что они с Корделлом остались наедине.

- Ну, мне пора, - заторопилась она, желая только одного: оказаться подальше от него.

Он догнал ее у лестницы, спускавшейся от веранды к пляжу, и схватил за локоть.

- Куда ты так торопишься?

Тепло его пальцев, коснувшихся обнаженной кожи Уны, волновало ее, разливаясь волнами по телу. Было приятно, но тревожно. Она стряхнула его руку.