Джоанна Нейл: Любовные грезы

— Эйнар — мой сослуживец. Я не замужем. — Улла почувствовала легкое раздражение. Похоже, этот человек сомневался в ее способности самостоятельно вести деловые переговоры.

— А я не женат. — Он продолжал широко улыбаться. — Ну что ж, значит, мы можем спокойно, никого не дожидаясь, приступить к делу.

Отперев большим ключом тяжелую дверь, Улла, не оглядываясь, прошла в дом. Гость вошел следом — деревянный пол жалобно заскрипел под его ногами.

Забыв минутное раздражение, Улла с гордостью осмотрелась. Дом действительно был очень старый. В нем витал дух давних времен. Огромный и тихий, словно отгороженный от внешнего мира невидимой стеной… Иногда Улле казалось, что время в нем остановилось или течет по каким-то другим, своим собственным законам. Знакомые удивлялись, зачем ей одной такие хоромы. Семьи у нее не было и, похоже, не предвиделось. Эйнара она в счет как-то не брала. Но дом словно околдовал ее сразу же, как только она его увидела. Улла тогда всего неделю как приехала из Стокгольма. Она уже успела осмотреть несколько коттеджей и квартир. Но при виде этого дома, расположенного на самой окраине, прямо на берегу озера, словно забыла обо всем…

— Симпатичный домик. — Голос плотника вывел ее из раздумий.

— Спасибо. — Улла обернулась.

Засунув руки в карманы чрезвычайно тугих джинсов, Арне разгуливал по холлу, с восхищением рассматривая потолочные балки, резные перила, высокие деревянные ступени, ведущие на второй этаж, на внутреннюю галерею.

Поскольку резными перилами ее уже было не удивить, Улла невольно стала разглядывать гостя. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. Джинсы… Да, штаны ему явно тесноваты. Девушка перевела взгляд на потолок. Если человеку нравится носить одежду на полтора размера меньше, это его дело.

— Этот дом построен примерно в середине XIX века. — Арне любовно провел рукой по выкрашенной в белый цвет каминной полке, оглянулся через плечо на Уллу.

— Ну да. — Ей не хотелось выглядеть перед ним невеждой, но на самом деле она представления не имела о том, когда, кем и как был построен этот дом. Просто он ей нравился, и все. Каминная полка казалась чрезвычайно элегантной, а от самого камина требовалось только одно — чтобы он не дымил, когда в нем разожгут огонь.

— Любопытно. — Он коснулся стены. — Это действительно очень старый дом.

— А вы думали, я вам соврала? — Улла иронически вскинула бровь, но тут же наклонилась, чтобы поправить загнувшийся уголок паласа.

— Нет, конечно. — Арне тихонько рассмеялся. — Просто большинство людей не смогут отличить настоящую старину от подделки или стилизации.

Раскрыв блокнот, он начал что-то быстро писать.

— У вас, видимо, очень зоркие глаза, — заметил Арне, делая какие-то пометки. — И к тому же зеленые, — добавил он вдруг, поднимая голову и глядя на нее в упор.

Уллу передернуло. Фрида не предупредила, что плотник нагловат. Девушка почувствовала, что краснеет, и с трудом удержалась от того, чтобы не указать ему на дверь. Конечно, это было бы глупо. Она попыталась сообразить, как бы поставить его на место раз и навсегда, но в голову, естественно, ничего не приходило.

Плотник продолжал совершенно открыто пялиться на нее.

— В чем дело? — спросила она резко.

— Ни в чем, но вам, похоже, очень жарко в пиджаке, — сказал он доброжелательно. — Вы можете его снять.

От возмущения слова застряли у нее в горле, а глаза, наверное, полезли на лоб. Но вместо того, чтобы немедленно выставить наглеца за порог и попросить никогда больше здесь не появляться, Улла почему-то молча, стиснув зубы, сняла пиджак, не сводя с плотника испепеляющего взора.

— Извините, если что не так сказал. — Кажется, он наконец-то заметил ее неудовольствие. — Это ваш дом, и если вам нравится ходить в пиджаке, это ваше дело. — Пожав плечами, Арне снова засунул руки в карманы и отвернулся.

В голове у нее крутился чрезвычайно ехидный ответ насчет тесных джинсов, но Улла промолчала. Ничего, у нее еще будет время на то, чтобы высказаться по полной программе. Если, конечно, она захочет взять этого типа на работу.

Тут Улле пришло в голову, что, может быть, человек не имел в виду ничего плохого. Просто заметил, что девушке жарко. А она поняла это совершенно невинное замечание в меру своей испорченности. В конце концов, Фрида никогда даже не намекала на то, что у плотника хромало воспитание. Что-то она такое говорила… У Уллы мелькнуло какое-то смутное воспоминание, но тут же исчезло.