Эмма Радфорд: Созданы друг для друга

И вдруг Джессика заметила открытую дверь. Потом услышала доносящийся из глубины дома лай и бросилась бежать.

Однако на пороге застыла. Перед ней открывался огромный холл, напоминающий музей с собранием редких коллекций. Древние каменные стены украшали оленьи рога, чучела рыб, среди которых выделялась голова мрачного водяного буйвола. Поражало воображение старинное оружие и доспехи. Возле камина стояли тяжелые резные кресла из лиственницы. На причудливой этажерке красовалась прелестная китайская ваза. Рядом, словно выжидая добычу притаился на бревне питон. Экзотическую обстановку дополняла огромная хрустальная люстра. В середине холла стоял Прайс и возбужденно лаял на бурого медведя, набитого опилками.

— Прайс! — крикнула Джесс, приходя в себя. Она кинулась за поводком, но пес отскочил в сторону, едва не сбив с ног человека, входившего в холл с другой стороны.

— Что здесь творится? — яростно спросил тот.

— Прошу прощения… — произнесла Джессика, убирая с лица волосы.

Перед ней стоял загорелый рассерженный молодой мужчина с жестким взглядом серых глаз, со стройной мускулистой фигурой. Он наверняка хорошо бы смотрелся в видавшем виды джипе, пересекающем пустынные равнины, или верхом на лошади, которая галопом мчится навстречу солнцу. Но только не здесь, в этой лавке древностей.

— Извините, — снова начала Джесс, глотнув воздуха, и шагнула к собаке. Но незнакомец опередил ее. Ухватив пса за ошейник, приказал Прайсу сесть. К величайшему удивлению хозяйки, тот подчинился.

— О-о, большое спасибо! — с облегчением улыбнулась Джессика.

— Кто вы такая? — отрывисто спросил незнакомец. — И что делаете в моем доме?

— В вашем доме? — Несмотря на замешательство, она посмотрела на него с интересом. — Значит, вы племянник Фрэнка Скотта?

— Да, я Ричард Скотт, — холодно подтвердил молодой человек. — Может, вы наконец представитесь?

— Меня зовут Джессика Фостер. — Девушка хотела протянуть руку, но остановилась, заметив недоброжелательность соседа, и только потуже завернулась в кофту. — Я живу радом — в мастерской, переделанной из старой конюшни.

Если Ричарду и было приятно познакомиться, он это тщательно скрыл.

— Мой адвокат сообщил, что конюший принадлежат неким Редфордам.

— Да, Кэрри и Чарли, — кивнула Джессика. — Чарли предложил мне работать в Калифорнии. В их отсутствие я присматриваю за Прайсом, — показала она на собаку, с невинным видом сидевшую возле Скотта.

— Не похоже, что вы хорошо справляетесь с такой ролью, — смягчившись, пожурил ее Ричард. Джесс покраснела.

— Мне очень жаль, что пес убежал прежде, чем я смогла что-либо предпринять. Обычно я не держу его на поводке возле дома. Постараюсь, чтобы подобное не повторялось.

Скотт отпустил ошейник.

— Забирайте свою собаку и получше пристегните поводок, пока Прайс чего-нибудь не натворил.

Джессика наклонилась, но пес ловко увернулся и снова разразился лаем на чучело медведя.

Ричард поморщился.

— Он что, совсем вас не слушается?

— Прайс! — прикрикнула Джессика, но пес снова отскочил, наткнувшись на изящную подставку, на которой стояла китайская ваза.

Дальше все происходило, как в замедленной киносъемке. Подставка качнулась в одну сторону, затем в другую, ваза медленно описала в воздухе красивую дугу… Девушка в ужасе наблюдала за происходящим, затем инстинктивно бросилась вперед, чтобы подхватить вазу. С протянутыми руками она упала на колени, а перед ней, ударившись о каменный пол, медленно разлетелась на кусочки фарфоровая реликвия. Наступила напряженная тишина. Джессика зажмурилась, не решаясь подняться.

— Вы понимаете, что натворили? — В словах Скотта звучала такая злость, что Джессика вздрогнула и открыла глаза. Ричард, присев рядом, подбирал осколки.

Несмотря на загар, его лицо побледнело, серые глаза сверкали от ярости.

— Я… Я… — пролепетала девушка. Он грозно посмотрел на нее.

— Что — я? Прошу прощения?! — язвительно закончил фразу Скотт.

Джессика кивнула с совершенно несчастным видом.

— Твой пес только что разбил вазу стоимостью тридцать тысяч долларов, а ты извиняешься? — От злости Ричард перешел на ты.

Джесс побелела.

— Т-тридцать?..

— Да, тридцать тысяч долларов, — сквозь зубы подтвердил Ричард. — Я только что беседовал с оценщиком, поскольку намеревался продать вазу, чтобы оплатить ремонт дома, — продолжал он. — А теперь что?..

Естественно, Джессика предложила возместить убытки. Ричард осмотрел ее с ног до головы, переводя взгляд с выцветшей юбки на рваную кофту. Наконец презрительно поинтересовался, есть ли у Джесс лишние баксы. Ей стало плохо при одной только мысли о таком солидном долге. Она не располагала и десятой частью этой суммы, а о том, чтобы обратиться к родителям, не могло быть и речи. Они и так выкручивались, чтобы дать Джессике возможность получить образование.