Кристиан Лав - Созданы друг для друга

– Я ведь тебе нравлюсь не только как брат? – Он сделал удивленное лицо, а на губах появилась милая улыбка.

– Виктор, я не понимаю, о чем ты. – опускаю лицо и краснею. Я приехал к брату на три дня, пока не начнутся занятия. А потом мне дадут комнату в общежитии.

Отец бросил первую жену с сыном и женился во второй раз на моей маме. Я видел брата всего несколько раз, но много слышал о нем. Отец помогал ему деньгами, даже несмотря на то, что мама была категорически против, чтобы отец вспоминал прошлую жизнь.

Я же всегда мечтал познакомиться с братом, который старше меня всего на пять лет, но уже такой крутой! У него своя квартира, машина и высокооплачиваемая работа.

Мать всегда презрительно называла его педиком, а я только став взрослым узнал, почему. Я всегда смотрел на его фото и хотел стать таким же, как и он. Может быть, из-за этого я и стал обращать внимание на парней? Кто знает…

Только еще в школе я заметил, что меня тянет на собственный пол.

И сегодня, когда я приехал к Виктору, от его взгляда не ускользнуло, что я разглядываю его тело. И как я смущаюсь, пытаясь скрыть стояк.

– Братишка, мы же с тобой сводные. Мы можем познакомиться с тобой поближе. Нам ведь целых три дня жить вместе. У тебя нет постоянного парня?

– Нет. – бормочу я, краснея и смущаясь как девчонка.

– Но парни-то у тебя были? – он подходит и склоняется надо мной.

У меня замирает сердце. Я столько времени восхищался братом, и кажется, все это время был влюблен в него. Но сейчас, когда он так близко, я от волнения не могу нормально дышать.

– Вить, ты меня смущаешь… – бормочу я, густо краснея.

– Извини, я даже не обратил на это внимание. – Он подходит ко мне еще на один шаг, из-за чего мне приходится немного вжаться в стену.

– Дай пройти, – выдыхаю я, после чего легонько толкаю его в грудь. В этот момент мои ноги уже трясутся от страха, некой слабости, появляющейся всегда, если какой-то парень подходил слишком близко ко мне.

А еще к своему ужасу я осознаю, что у меня появилось дикое желание, которое становится все сильнее с каждой секундой промедления.

– Братишка, я очень хочу тебя, – говорит он мне в самое ухо тихим и страстным голосом, отчего по моему телу пробегают мурашки.

На этом все. Эта фраза полностью рвет ту тонкую нить, благодаря которой я еще держусь. Место в чаше терпения полностью заканчивается. В моем организме происходит взрыв. В глазах появляется белая пелена, мешающая трезво смотреть на мир, уши перестают улавливать какие-либо звуки, кроме нашего дыхания, а стук сердца становится таким громким, что мне кажется, будто даже он его слышит.

Он всегда был моим кумиром, моим богом, моим всем. Идеальный человек, идеальный во всем… Самый красивый и самый сексуальный. И порой я жалел, что он мой брат, ведь при других обстоятельствах я бы мог попытаться признаться ему в своих чувствах.

Но сейчас его поведение кажется мне слишком странным. Это идет в разрез с тем, что я про него знал и думал. Он бесцеремонный, наглый и циничный. И сейчас он прижимает меня к стене, а я уже совсем не контролирую свое тело.

– Виктор, это не смешно! Мне не нравятся такие шутки! – пытаюсь оттолкнуть его, но он еще больше прижимает к стене.

– Какие тут шутки! Я хочу тебя, а ты хочешь меня, я же вижу! Из тебя получится не плохая шлюшка в будущем с такой задницей.

– Отвали! – Кое-как прихожу в себе от его обидных слов и накидываюсь на Виктора с кулаками, чтобы разбить его прекрасное лицо в кровь. Как же я в нем разочарован!

Но осуществить задуманное у меня не получается, потому что он легко перехватывает мои запястья, затем вдавливает меня в стену и страстно целует. Его губы и язык такие грубые и сильные, поэтому легко игнорируют любое мое сопротивление.

Поцелуй брата является одновременно жадным и страстным. Виктор покрывает поцелуями все, что находится выше шеи: лицо, губы, мочки ушей. Наше дыхание становится довольно рваным. Я теряю контроль и у меня кружится голова от его запаха.

Из моего рта постоянно вырываются какие-то хрипы и резкие стоны. Совсем скоро я понимаю, что он добился своего. Возбужденный, я не борюсь с его ласками, а отвечаю на них. Я трусь восставшей плотью о его ногу. О ногу самого запретного, но, в то же время, самого желанного человека.

Я не хочу так, не хочу и не могу…. Но эта мысль пропадает так же резко, как и появилась. Вместо нее по всему телу побегают мурашки невероятного вожделения.