Элен Кэнди - Сказочное Рождество

Однако когда я заметила, что листы в блокноте больше напоминают папиросную бумагу, а на страницах остаются неопрятные отпечатки пальцев от мажущих полей из-за дешевой краски, то сразу поняла, что шикарная обложка надета на некачественную, купленную в обычном книжном магазине записную книжку. Я улыбнулась. Забавно иногда наблюдать, как человек всеми силами пытается усовершенствовать свою оболочку, напрочь забывая о внутреннем мире. И тогда он начинает напоминать этот блокнот.

Вернемся к блокноту. Так вот, блокнот тоже приземлился на столик. Потом рядом с ним появилась бутылочка с минеральной водой. Недовольно прошипев, бутылочка выпустила газ из стеклянного горлышка и засверкала маленькими пузырьками в лучах яркого зимнего солнца, заглянувшего в иллюминатор.

Бутылочку взяла женская рука и поднесла горлышко к тонким розовым губам. Потом эта же рука закрыла минеральную воду и поставила на прежнее место.

Девушка прижала к себе блокнот, немного задумалась и надела на переносицу продолговатые очки в черной оправе.

Оливия Уильямс... Когда я в первый раз увидела эту девушку, она почему-то напомнила мне учительницу. Строгую, зацикленную на своей работе учительницу. Серая, ничем не примечательная внешность, подходящая как раз для человека, который прячется всю свою жизнь за горами книг и разных школьных документов. Темно-русые волосы, заплетенные в длинную косу, глаза зеленого цвета, две розовые полоски губ на бледном личике, покрытом веснушками. Под стать внешности и одежда: строгий темно-фиолетовый пиджак с черными пуговицами, длинная юбка чуть ли не до щиколоток и водолазка, закрывающая шею до самого подбородка. Старомодные очки на переносице и книга под мышкой. Не хватает указки. Могу поспорить, что и с личной жизнью у этой молодой женщины не все в порядке.

Оливия Уильямс взяла в руки книгу и начала читать, но не для того, чтобы получить удовольствие или открыть для себя что-нибудь новое, как делают многие люди. Оливия просматривает каждую строчку книги со скептицизмом, будто пытается найти в ней какие-то ошибки.

Потом она вынула из блокнота авторучку, что-то черкнула на полях книги Дика Шина «Лики прошлого» и продолжила читать ее с пятнадцатой главы.

Язвительно усмехнувшись, она вновь оставила несколько заметок на полях книги и перевернула страницу.

Признаться, я ошиблась, когда представила Оливию учительницей, но не намного. Она литературный критик.

Теперь от нее зависит судьба молодого писателя Дика Шина. Роман «Лики прошлого», который Оливия уже дочитывает, не произвел на нее ни малейшего впечатления. Оливия даже посчитала, что потратила время зря. И теперь, во время перелета из Чикаго в Кэплинг, штат Северная Дакота, ей предстоит набросать речь, с которой она выступит в программе своего знакомого «Время чтения».

Оливия волнуется. Ей еще не приходилось выступать на телевидении. Она писала критические статьи в разные журналы под псевдонимом Арнольд Каас. И недавно, а именно неделю назад, ее пригласили на телевидение как гостью программы «Время чтения». Оливия согласилась. Не всегда же находиться в тени своего псевдонима!

Она взглянула на усаживающихся на свои места пассажиров и открыла блокнот. Посмотрев расписание на сегодняшний день, она захлопнула записную книжку и убрала ее обратно в сумку. Канун Рождества был расписан по минутам.

На сиденье рядом с Оливией упал журнал с загнутыми уголками, потом на спинку кресла лег мятый мужской пиджак. Она подняла глаза и увидела мужчину в возрасте примерно шестидесяти лет.

Волосы у мужчины были седыми и торчали в разные стороны. Серая кофта, обтягивающая полную фигуру, была не первой свежести. Складывалось ощущение, что он и спал в ней, и ходил на работу целую неделю. Сразу стало ясным, что у этого мужчины нет жены, которая позаботилась бы о нем.

От мужчины пахло дешевой выпивкой. Видимо, он всю ночь провел в баре. Глаза были красными. Вид усталый и измотанный.

Я сразу представила сцену. Бар на окраине города. Тусклый свет, прокуренное помещение. И у стойки этот несчастный человек. Первая рюмка — он, молча опустив глаза, думает. Вторая — то же самое. Когда бармен наливает третью рюмку коньяка или водки, этому мужчине уже хочется поговорить. Он жалуется на свою жизнь. Разговор длится до самого рассвета. Потом перед ним открывается истинная причина всех его неудач. И первое, что он делает, когда выходит из бара, — берет билет на самолет в ту точку земного шара, где, по его мнению, и находится эта самая причина всех его мучений.