Кэролин Зейн - Секрет потерянной туфельки

Широко раскрытыми глазами Элла напряженно всмотрелась в личико малыша.

— По-моему, ты прав, — сказала она, заражаясь его восторгом. — Врачи говорят, что такие малютки еще не умеют улыбаться, но я им не верю. Смотри, смотри, он улыбается тебе!

— Да, да, улыбается, но не мне, а тебе.

— Нет, — Элла покачала головой, — ты с ним возишься не меньше меня. Мне даже кажется, что он тебя больше любит.

Хоть Маку и польстили ее слова, он покачал головой — быть, мол, такого не может.

— У него, по-моему, твой нос, — сказал он.

Элла оперлась о мускулистую руку Мака и сделала вид, что изучает носик сына, хотя на самом деле ей просто хотелось лишний раз прикоснуться к Маку.

— Мне, если приглядеться, он напоминает Большого Дедди — в миниатюре, разумеется, — произнесла она.

— Еще бы, — фыркнул Мак. — Такая же лысая голова, покрытая легким пушком. А потом, ты хорошо знаешь — оглянуться не успеешь, как он сравняется ростом с Большим Дедди.

— Ужас, что ты несешь! — хихикнула Элла.

— А у тебя, — сообщил Мак, — на щеке мыло.

Элла провела рукой по щеке.

— Нет, нет, все осталось. Постой, давай я. — Зачерпнув рукой воды из таза, он плеснул ею Элле в лицо.

— Мак! — возмутилась она.

— Ну ладно, ладно, сейчас сотру. — Осторожно уложив Гарта на купальную подушечку, он бережно стер пену с ее носа и щек. — Так-то оно лучше, — произнес он и поцеловал Эллу, вложив в поцелуй всю свою любовь и нежность. — О-о-о, — прошептал он ей в щеку, — мне все утро хотелось этого.

— Мне тоже, — призналась Элла и долго-долго смотрела ему в глаза, стараясь понять, какие изменения произошли в нем за этот год. Он выглядел теперь чуть старше, у глаз и около рта пролегли едва заметные морщинки. И виною тому, несомненно, она, Элла.

Несмотря на усталость, ночью ей не давали спать мысли о Маке и о том, как сложатся их отношения. Ведь отныне, рассуждала Элла, для нее главное — благо ребенка. Счастье родителей — дело второстепенное. Так, может быть, следует думать лишь о том, чтобы было хорошо ребенку, а родителям — уж как Бог пошлет? Ни на секунду она не допускала мысли, что у Гарта может быть другой отец.

Она была бы счастлива не расставаться с Маком никогда.

Но Элла хорошо себя знала — делить его с другой женщиной она не сумеет.

Мак, позабыв о купании, снова притянул Эллу к себе и поцеловал так, что сердце ее на миг перестало биться. Нет, это никак не поцелуй мужчины, влюбленного в свою невесту. Да и Мак слишком порядочный человек, чтобы поставить Холли в неловкое положение.

Тут Гарт начал расплескивать руками воду, и Маку пришлось обратить все внимание на сына. Отстранившись от Эллы, он оперся о раковину и хриплым голосом, усмехнувшись, произнес:

— Знаешь что? Давай сбежим отсюда и поженимся.

— Не могу, — невольно расплываясь в улыбке, сказала Элла. — Я уже замужем.

— Что там у тебя? — Элла, принюхавшись к распространившемуся в комнате запаху, невольно поморщилась.

— Кастрюля, — ответил Мак, примостившийся на железном стуле у кухонной стойки.

— Вижу, что кастрюля. А в кастрюле что? — не унималась Элла, уютно расположившаяся в кресле-качалке, пока Гарт мирно посапывал в колыбели.

— Да всего понемногу.

— На сей раз, надеюсь, без твоего любимого лакомства — лучшего корма для собак? — И она рассмеялась.

Мак покачал головой и посмотрел на нее с укоризной.

— Тебе хорошо известно, где находится кухня. — Театральным жестом он ткнул рукой вниз. — Если думаешь, что у тебя получится лучше, милости просим.

— Конечно, у меня получится лучше, — все еще смеясь, проговорила Элла. — Я ведь профессиональная повариха.

— Вот и отлично. Отныне будешь готовить ты. А я посижу с наследником.

— Ну уж нет! Так легко тебе от кухни не отделаться! — Она обмакнула ложку в похлебку, приготовленную Маком, и попробовала ее. — Чего ты сюда намешал?

— Вермишель. Тунец. Сыр.

— А еще?

— Нарезанный кусочками бекон и кетчуп. Ах да, еще соевый соус. И картофельные чипсы.

— А ты уверен, что эти черные кусочки — не лучший корм для собак?

Мак зарычал.

— Ну ладно, так и быть, — Элла сменила гнев на милость, с кислой физиономией кладя ложку на стол, — больше ты к готовке не допускаешься.

— Благодарю покорно, — ответил чрезвычайно довольный Мак. Еда его приготовления ему самому аппетитной не казалась.

— Знаешь, меня очень беспокоит, куда уехал — да еще так надолго — Клайд. Целая неделя прошла, а его все нет и нет. — Во взгляде ее сквозила неподдельная тревога. — Ты уверен, что Клайд ничего не говорил о том, когда собирается вернуться?