Грейс Грин - Дитя ангела

— Я чудно спала, — сказала она и лукаво поддразнила его: — По крайней мере, ты не храпишь.

Он засмеялся.

— Нет. Храп не входит в число моих многочисленных недостатков. А… как малышка поживает сегодня? Шевелилась? — Не дожидаясь ответа, он подошел к Лейси, положил одну руку ей на плечо, другую на живот и посмотрел вниз. — Эй, как ты… — Он наклонил голову набок и выставил ухо, как бы ожидая ответа. — Как ты там сегодня?

И ребенок зашевелился, словно разговаривал с ними. Лейси пришла в восторг. Дэрмид обрадовался так же, как в первый раз.

— Моя девочка, — сказал он нежно. — Пока оставайся там. Скоро увидимся. — Осторожно погладив живот Лейси, он снова улыбнулся. Потом направился к кофейнику и налил себе полную чашку.

Лейси сочла, что он выглядит вполне довольным жизнью.

Откинувшись на спинку стула, Дэрмид оглядел кухню, и вдруг сказал:

— А знаешь, это место опять стало домом.

Лучшего комплимента он ей сделать не мог. Он с лихвой заплатил ей за три дня мучений, за ноющие мышцы, за боль в руках, за сломанные ногти. И грел ее не только в этот день, но и в те дни, которые наступили потом — самые счастливые дни в ее жизни.

Лейси знала — это ненадолго. Это дом Дэрмида, он не может стать ее домом. Это жизнь Дэрмида, она никогда не станет ее жизнью.

В квартире Лейси всегда царил порядок. Его поддерживали работники компании, с которой она заключила контракт, без малейших хлопот с ее стороны. Но она с удовольствием поддерживала этот дом в таком блеске, в какой привела его сама. Кроме того, она обнаружила, что в освоении кулинарного искусства есть своя прелесть, особенно если мужчины, для которых ты это делаешь, поддерживают тебя.

— Начни с чего-нибудь простого, — посоветовал Дэрмид, когда она сообщила ему, что хочет взять приготовление еды на себя.

— Например? — Лейси сидела за столом с кулинарной книгой в руках.

— Ну, — предложил он с невинным видом, — на обед можно сделать суп-жульен и осетрину «а-ля Веллингтон». На десерт сойдет шоколадное суфле.

— Если получишь вареное яйцо, считай, что тебе повезло, — парировала Лейси.

Но она отыскала удачный рецепт спагетти, приготовила их и подала с зеленым салатом. Спагетти имели успех. Пирожки получились не так удачно: они не пропеклись в середине. Но края были хороши. Она отрезала их и подала с французским мороженым. Всем понравилось.

Она никогда не представляла себе, что ей может быть так спокойно. Она знала — непрерывные демонстрации и разъезды отнимают у нее много сил, но только теперь, на поздней стадии беременности, живя так же безмятежно, как какая-нибудь из лам Дэрмида, она поняла, в каком стрессе пребывала все годы своей карьеры.

Но, несмотря ни на что, она в глубине души радовалась перспективе возвращения к прежней жизни и непременно покупала свежие номера «Гламура», «Элль» и других модных журналов каждый раз, когда ездила в Нанаймо к врачу.

Дэрмид видел, как она с удовольствием читает и перечитывает их по вечерам в гостиной, но никогда не говорил ей ни слова. Он знал, так же хорошо, как и она, что как только ребенок родится, пуповина будет обрезана не только в прямом, но и в переносном смысле. И явно не видел тут никакой проблемы.

А дни проходили спокойной чередой, и как-то вдруг оказалось, что уже середина декабря и праздники вот-вот наступят.

Фелисити пригласила их и множество других своих родственников на семейное рождество в Дирхевен, но все сорвалось в последнюю минуту — Дэрмид и Джек заболели гриппом, и Лейси пришлось позвонить и сказать, что они не приедут.

— Они оба лежат в постели. По-моему, у них что-то вроде сонной болезни. Я не могу даже их как следует угостить, потому что они ничего не едят. Только пьют воду.

— Ах, это так неприятно, — сказала Фелисити. — А ты что собираешься делать? Нельзя, чтобы ты осталась одна в Рождество. Приезжай к нам. Артур присмотрит за ними. Он уже делал это раньше.

— Нет, я останусь, — ответила Лейси. — Я лучше останусь.

Ее брат взял вторую трубку.

— Слушай, Лейс, ты всегда любила праздники. Ты была их душой. А мы устроим чудесный праздник. И потом — разве ты не скучаешь по городской жизни?

Он дразнил ее, но, прежде чем она успела открыть рот, чтобы сказать: «Ты что, шутишь?», Лейси вспомнила свой первый вечер на ранчо, когда ей было так не по себе.

Она вспомнила, как говорила Дэрмиду, что ей чего-то недостает, только она не понимает, чего. Тогда она думала, ей недостает городской деловитости и яркого света неона по ночам. Возможно, но, как это ни странно, теперь ей это было уже не нужно.