Грейс Грин - Добрая традиция

Стефани провела пальцами по запотевшему от ее дыхания стеклу.

— Вы торопитесь уехать, — сказал он. Стефани резко повернулась:

— Пока вы спали, я еще раз звонила в аварийную службу Грантема. Они приедут, только когда окончится метель и расчистят дороги. Я могу застрять здесь еще на одну ночь.

Деймиан откинул одеяло и встал. Он слегка качнулся, и Стефани устремилась к нему, но он справился сам.

— Все нормально, просто на секунду голова закружилась. — Он пересек комнату, подошел к ней и протянул руку: — Деймиан Макаллистер.

— Стефани Редфорд.

Сейчас, приблизившись, он снова почувствовал аромат ее духов. Легкий и одновременно волнующий, он навеял Деймиану мысли о мхе, розах… и медленных, чувственных поцелуях.

Он сглотнул, отпустил ее руку и провел большим пальцем по своей небритой щеке. Опасно думать о таких вещах.

— Пойду приму душ, — сказал он вслух.

— Я приготовлю чего-нибудь поесть.

— Но в кухне, кажется, пусто.

— Ну, не совсем, — слабо улыбнулась Стефани.

— Хорошо. — У него снова начинала кружиться голова.

Поднимаясь по ступенькам, он обнаружил, что насвистывает что-то, тут же оборвал свист и нахмурился. С раздражением он поймал себя на том, что пытался представить, как будет распускать эти отливающие медью волосы, позволяя им струиться между пальцами. И с еще большим раздражением уличил себя в том, что уже думает о тех чувствах, которые бы испытывал, оказавшись с этой женщиной на постели из мха и розовых лепестков и страстно ее целуя…

Впрочем, инстинкт говорил ему, что его гостья не из тех, кто соглашается на связь. Стефани красива и желанна, но она «порядочная девушка» и верит в такие ценности, как любовь, семья… и все им сопутствующее.

Верит в Рождество…

А он — нет.

Он шепотом выругался, открывая дверь своей комнаты. Нельзя, ни в коем случае нельзя ее целовать. Один поцелуй — и он уже не сможет ее забыть.

Слезы катились по щекам Стефани, и она неуклюже вытирала их рукавом свитера, стараясь не всхлипывать слишком громко. Она выключила радио.

Лучше бы и не включала. Конечно, в канун Рождества на всех волнах будет только рождественская музыка и пение.

И хотя услышанная песня была на немецком языке, чистота детских голосов церковного хора тронула ее до глубины души.

Стефани обожала Рождество и всегда была более эмоциональна в рождественские дни, чем обычно. А в этом году еще и разорванная помолвка…

— Пахнет вкусно.

Стефани застыла на месте. Макаллистер. В надежде, что стерла все следы недавних слез, она заставила себя улыбнуться и повернулась на голос. В дверном проеме стоял совершенно незнакомый человек. А впрочем, это был Макаллистер…

И она отнесла его к классу пещерных людей? Стефани оперлась рукой о стол. Сейчас чисто выбритое лицо его было образцом мужского совершенства — четко очерченные скулы, упрямый подбородок, глубокие морщины у рта. Волосы — черные и блестящие, как вороново крыло. А глаза — ясные и того же оттенка голубого, что и свитер из альпаки, небрежно заправленный в старые джинсы.

В неухоженном состоянии он ей виделся сошедшим с листовки «Разыскивается… очень опасен». А теперь? Конечно, он — мужчина из самых опасных… опасных для любой женщины, если в ее жилах течет кровь, а не вода.

— Ну, вот и вы. — Сердце Стефани стучало неровно, дыхание сбилось. — Я нашла в холодильнике яйца и молоко, а в морозилке — сосиски. Срок хранения хлеба истек вчера, но, по-моему, он ничего. — Кусочек хлеба выпрыгнул из тостера. Стефани принялась намазывать тост маслом. — Вам — яичницу?

— Да, глазунью, пожалуйста. А я налью кофе.

Когда Деймиан проходил мимо нее к кофеварке, Стефани почувствовала запах его крема для бритья. Убийственно мужской. И очень волнующий.

Она глубоко вздохнула и разбила яйцо над сковородкой.

К тому времени, как Деймиан наполнил две чашки дымящимся кофе, тосты были на столе. Стефани выложила на разогретые тарелки глазунью и несколько сосисок для него, омлет и две сосиски для себя. Он отодвинул для нее стул.

— Спасибо, — пробормотала она, а когда он уселся, передала ему кувшинчик сливок. — Вы ведь пьете со сливками и без сахара?

— Вы что — ясновидящая? — Он с удивлением вскинул брови.

— Нет. — Стефани легко рассмеялась. — Сегодня утром вы спустились, и я предложила вам кофе… Вы не помните?

— А… теперь вроде бы помню. Хотя — смутно… — Он размешал сливки в кружке и жадно глотнул напиток. — Ммм, вкусный и крепкий.