Грейс Грин - Добрая традиция

— Ну, все, Джойс. На сегодня мы закончили.

Джойс была у двери — запихивала мелкий мусор в пластиковый мешок. Прежде чем она успела ответить, на столе зазвонил телефон.

— Я возьму, — быстро сказала Джойс, — а ты пока вылей воду.

Стефани пошла к раковине, выжала тряпку и опорожнила ведро. Ополоснув раковину, вымыла руки и вернулась к прилавку. Джойс все еще говорила по телефону.

Стефани думала, что звонил покупатель. Но когда она услышала, что ее помощница сказала что-то про «этого Макаллистера» — да еще шепотом, что подразумевало секретность, — Стефани прокашлялась, чтобы как-то обозначить свое присутствие.

Джойс резко обернулась. При виде своей начальницы она закусила губу и порозовела. Снова отвернувшись, она еще несколько секунд прислушивалась к голосу в трубке, потом сказала:

— Хорошо, Марджори. Поговорим позже.

Она положила трубку и деланно улыбнулась Стефани.

Стефани ни за что на свете не призналась бы, как ей любопытно, о чем они говорили…

— Ну, теперь мы можем идти, — сказала она бодрым тоном. — Я дождаться не могу, когда уйду отсюда.

— Раз уж мы все равно опережаем график, давай хоть кофе выпьем на дорожку. В моем термосе, по-моему, осталось еще на парочку чашек. Жалко выливать. — Джойс взглянула на часы, и Стефани могла поклясться, что на ее лице промелькнуло беспокойство, однако оно моментально исчезло, и Стефани решила, что, должно быть, ей это показалось. — Если ты отправишься сейчас, — продолжала Джойс, — тебе придется ждать следующий автобус минут двадцать, а на улице страшно холодно.

— Хорошо, давай выпьем кофе.

Они вернулись в подсобное помещение. Джойс налила кофе в пластиковые стаканчики.

— Спасибо, Джойс. — Стефани отпила из своего стаканчика и непринужденно спросила: — А как поживает твоя подруга Марджори? — Мысленно Стефани закатила глаза: проклятое любопытство!

— Марджори? Боюсь, она расстроена. Серьезно расстроена.

— Что случилось? Надеюсь, с Джиной все в порядке?

— Джина беременна, и у нее все хорошо. Но этот Макаллистер — с ним проблема, — вздохнула Джойс. — Марджори думает оставить место. С этим человеком невозможно работать.

— Но я думала…

— Что ей нравится с ним работать? Да, я помню, как говорила тебе это. Но так было… до…

— До чего?

— До того, как он влюбился.

— Влюбился? — В голосе Стефани появилась хрипотца. — Макаллистер? Нет, ты ошибаешься, Джойс. Этот человек никогда бы… не позволил себе влюбиться!

— Что бы ты ни говорила, дорогая, но Марджори кое-что в этом понимает — у нее шесть братьев, и она научилась распознавать все приметы. Этот Макаллистер превратился в медведя. Стал абсолютным невежей. Ворчливым, грубым, непредсказуемым, а иногда даже совершенно невозможным. — Джойс печально покачала головой. — Бедняжка Марджори. Трудно будет найти работу в ее возрасте и…

— Пустяки, временные трудности. — Стефани очень жалела, что начала этот разговор о подруге Джойс. — Тебе надо посоветовать Марджори не принимать поспешных решений. И пусть будет более гибкой. У всех бывает плохое настроение время от времени. Почему этот Макаллистер должен быть другим?

Она отвернулась, чтобы Джойс не видела тоску в ее глазах. Она отлично понимала: Марджори и Джойс думают, что Макаллистер влюблен в нее. Наивные: то, что у этого человека к ней, называется сумасшедшим желанием, а не любовью.

Именно неудовлетворенное желание, которому так и суждено остаться неудовлетворенным, является причиной его плохого настроения.

Сексуальная неудовлетворенность омрачает настроение. Об этом она слишком хорошо знала по собственному опыту!

Марджори Саттон сдернула простыню с того, что было прикреплено к стене офиса. Она улыбнулась, вспоминая, как они с Джойс подъехали к магазину игрушек вчера в полночь и при свете фонарика шарили на складе в поисках новогоднего поздравления для витрины.

— Мы совершаем противозаконные действия, — усмехнулась Джойс.

— Знаю, — ответила Марджори, смеясь, — но кто бы мог подумать, что воровать так увлекательно!

Перетаскивание коробки в офис ГАМ, выгрузка из лифта, закрепление на стене и драпировка старой простыней Марджори заняли у них около пятнадцати минут.

— Разве Макаллистер не удивится, увидев это здесь? — спросила Джойс.

— Не-а. Он ни на что не обращает внимания в моем кабинете. Но как насчет мисс Редфорд? Она не заметит исчезновения украшений, когда придут перевозчики?

— Стефани так несчастна, что не заметит, даже если ее серые бархатные слоны оживут и с грохотом выбегут из магазина! — ответила Джойс. И она не ошиблась.