Сидни Ламберт - Завидный жених

Едва заметно улыбаясь, Гейл грациозно опустилась на место, которое отвел ей принц, — справа от себя и достаточно близко, чтобы она могла почувствовать аромат его дорогого одеколона. Боже! Какие у него длинные, изогнутые ресницы! Она еще не видела таких длинных ресниц ни у одного мужчины.

Кроме них двоих, в ложе не было никого — даже телохранителя с каменным лицом. Куда он подевался? Утром он весь день стоял рядом с принцем или как тень следовал за ним, куда бы тот ни пошел. Наверное, телохранителю известен намеченный принцем сценарий, поэтому он тактично скрылся на то время, пока его босс любезничает с женщиной, которую изволил осчастливить своим вниманием.

— Я с нетерпением ждал вашего возвращения, — сказал принц на безукоризненном английском, выдававшем в нем выпускника дорогой британской частной школы. — Вы уже покончили с делами?

— Да, слава Богу. Я и не понимала, как мне придется трудно, ведь надо было выбрать победительницу из стольких нарядных дам!

— Если бы судьей был я, я выбрал бы лишь одну победительницу. Вас, моя прелесть!

Ох, устало подумала Гейл, начинается. Лучше бы он поберег свое красноречие для какой-нибудь впечатлительной глупышки. Внешне она ничем не выдала своего раздражения. Пока не время. Наоборот, терпеливо ждала, когда же он сделает еще шаг вперед… навстречу своему поражению. И он не обманул ее ожиданий.

— Скажите, что вы делаете сегодня вечером? — продолжил принц, как ни в чем не бывало. — Мне очень бы хотелось поужинать с вами.

Нет, мой милый принц, ты хочешь поужинать мной, так сказать, съесть на десерт.

Его глаза продолжали гореть страстью, а глаза Гейл превратились в две льдинки, способные заморозить любое пламя.

— Извините, ваша светлость, — она резко вскинула вверх подбородок, отчего шляпка сдвинулась на затылок и он смог без помех любоваться ее прекрасным лицом, — но сегодня я не могу.

Как она и думала, отказ нисколько не смутил его.

— Тогда, может быть, в другой раз? Я слышал, вы живете в Монреале. Возможно, вам неизвестно, но я каждую неделю приезжаю туда.

На самом деле ей действительно мало что было известно о принце Марио до сегодняшнего дня. Он не искал славы. Но одна супружеская чета коннозаводчиков из Торонто, которая также была в гостях у принца, с удовольствием просветила ее, пока он отлучился, чтобы вручить приз победителю в утренней скачке. Гейл знала, что ему тридцать два — тридцать три года, у него в Канаде есть поместье где-то возле Торонто. За последние десять лет он весьма преуспел в разведении породистых жеребцов. Семейство ди Сан-Пьетро разводит породистых скаковых лошадей по всему миру. У них есть владения в Италии, Великобритании и в Америке. Однако принц Марио отвечает исключительно за канадский филиал.

Ей также осторожно намекнули, что принц считается признанным сердцеедом и великолепным любовником. Интересно, чего они добивались — хотели ее предостеречь или, напротив, привлекали ее внимание? Возможно, знакомые хотели раздразнить ее аппетит. Наверное, они думают, что, услышав про любвеобильность принца, любая девушка тут же захочет лично выяснить, вправду ли он так хорош, как о нем говорят. Если так, сплетники понапрасну теряют время. И принц тоже.

Гейл почти с нетерпением ждала того момента, когда сможет открыть принцу глаза на его ошибку.

— Завтра днем я буду в Монреале, — сообщил он учтиво, однако не сводя с нее взгляда. — По пятницам я играю у себя в номере в покер с друзьями, а по субботам хожу на скачки. Вообще-то я домосед. Сейчас я выбрался в Торонто только потому, что в третьем забеге участвовала моя лошадь. Во вторник, кстати, другая моя лошадь бежала в Кубке Канады. К несчастью, ни та, ни другая не выиграли.

— Какая жалость, — протянула Гейл без малейшего сочувствия в голосе.

Однако он, казалось, ничего не заметил. Может быть, просто принимает как данность то, что любая женщина с замиранием сердца ловит каждое его слово, чувствуя себя польщенной проявленным к ней интересом?

Гейл едва не рассмеялась. Сегодня принцу Марио предстоит испытать нечто новое в отношениях с противоположным полом. Ему предстоит пережить… отказ!

— Вы будете свободны в воскресенье вечером, чтобы поужинать со мной? — Он, как она и предполагала, проявил настойчивость. — Или у вас дела, которые задержат вас здесь, в Торонто?

— Нет. Завтра утром я вылетаю в Монреаль. Но в воскресенье вечером буду занята и не смогу поужинать с вами. Мне очень, жаль, — равнодушно добавила она.