Салли Лионс - Букет невесты

— Благодарю вас, ваше высочество!

— За что?!

— Только что вы подарили мне отличный сюжет для фельетона!

Алекс уже достаточно хорошо изучил штучки своей новой знакомой и понял, что на этот раз над ним всего лишь подтрунивают.

— А вам не приходило в голову поменять профессию? Из вас вышла бы отличная актриса.

Джун отодвинулась, села на колени и заглянула Алексу в глаза, пытаясь понять, не шутит ли он.

— Вы что, предлагаете эту роль мне?

— Если вы согласитесь мне помочь, я щедро вознагражу вас за услугу. Кстати, в Штаты я ненадолго.

— Я не соглашусь сыграть роль вашей невесты ни за какие деньги.

— Вы меня неправильно поняли. От вас требуется лишь одно: появляться со мной на публике. У меня и в мыслях не было… Как вы могли подумать, что я… То есть я хочу сказать уверяю вас вашей добродетели ничто не угрожает.

— Боже мой! Какой текст! Достойный уст моей бабушки. Однако я поняла, что вы имеете в виду.

— Прошу принять к сведению: это строго деловое предложение. Если вам нужны деньги…

— Я согласна.

— Но вы только что сказали…

— Говорю вам, я согласна. Только не за деньги, а в обмен на эксклюзивное интервью. Такое интервью, которым я буду гордиться, не то что бредни из таблоида.

— После возмутительной статьи о моей связи с актрисой… я не даю интервью американским журналистам…

— Понимаю ваше негодование, — прервала его Джун, — но, согласитесь, бурная личная жизнь этой кинодивы кормила и кормит не одну газету. Ей-богу, напрасно вы восприняли это так серьезно…

— Что «это»? Удар по моей репутации? Для меня честь — понятие не абстрактное.

— Поверьте, я сумею написать отличную статью. Честную, объективную, без налета идолопоклонства…

— Сумеете ли?

— Да, сумею, — чуть помедлив, уверенно ответила Джун.

— Как я вижу, среди ваших добродетелей скромность не числится.

— Вы правы, ложная скромность мне не свойственна. — Джун с вызовом улыбнулась. — А вы, похоже, тоже не страдаете от заниженной самооценки.

— Не страдаю, но смею надеяться, что этот пробел вы мне с радостью восполните.

— А мне представится такая возможность?

— Да. Я принимаю ваши условия. Эксклюзивное интервью в обмен на то, что вы некоторое время «поработаете» моей невестой. Когда я отправлюсь домой, можете официально объявить, что разорвали помолвку.

— Журналистка бросает принца?

— Формулировку выбирайте по своему усмотрению.

— Нет, предпочитаю молча уйти в тень. У меня, представьте, тоже есть личная жизнь.

— В настоящий момент жениха у вас нет, так? А близкого друга, которого подобная сделка может обидеть?

— Нет. А мама как нельзя кстати только что уехала погостить к брату на Багамы. Надеюсь, повезет, и о моей «помолвке» они ничего не узнают.

Алекс не мог сдержать улыбки. Только что он совершил величайшую глупость, но по непонятной причине был весьма доволен собой.

Постепенно ветер стих, и только дождь все стучал по крыше. Похоже, их вынужденному заточению подходит конец, впрочем, принц не был расположен торопиться.

Камердинер принца Антуан напоминал Джун библейского Голиафа — под два метра ростом, могучего телосложения, мрачновато-спокойный… Такой в два счета уложит любого, кто осмелится бросить косой взгляд на хозяина. Именно Антуану принц поручил превратить заурядную журналистку в свою невесту, хотя бы и временную.

Войдя в гостиничный номер, Джун невольно замерла, ослепленная роскошью интерьера: стены украшали полотна в массивных золоченых рамах и хрустальные бра, на окнах висели бархатные портьеры гранатового цвета, за стеклянной балконной дверью виднелся шезлонг и настоящие пальмы в кадках… Если это сон, то просыпаться она не намерена.

Еще вчера утром она ехала в ураган на поиски принца Алекса, а всего лишь через сутки — она его гость в шикарном отеле «Эксельсиор» под неусыпным присмотром стража Антуана.

— Если вам что-нибудь понадобится, мисс, звоните. Я в номере двадцать первом. — Великан едва заметно склонил голову. — Я распорядился, скоро вам подадут завтрак.

— А я думала, мы едем за покупками.

— Едем, мисс, но чуть позже. Я зайду за вами ровно в час.

Его английский был безупречен, и даже слишком, что выдавало в Антуане иностранца. Если говорит «ровно в час», опаздывать не стоит, не без опаски подумала Джун, покосившись на его черный костюм, снежно-белую накрахмаленную рубашку, черный парчовый жилет и шелковый серый галстук в строгую полоску.