Карла Неггерс - Заветное желание

— Я разумно распоряжусь деньгами, мистер Вольф, — убедительно проговорила она.

— Буду молиться о вашем благоразумии, Какая часть денег от общей суммы пойдет вам?

— Большая часть денег пойдет на оплату мебели, плотницких работ, ковров, красок и тому подобного, но небольшой процент, конечно, причитается и мне.

— И какой же?

— Минимум десять тысяч. Это предусмотрено в договоре. Все услуги, не оговоренные в контракте, оплачиваются на основе почасовой платы.

— То есть семьдесят долларов в час, — уточнил он.

— Это не самый высокий тариф. Мои расценки весьма умеренны, и вы об этом знаете.

— Вам придется чертовски хорошо постараться. — Он ожидал, что она взорвется, но Лиззи спокойно на него посмотрела, холодно улыбнулась и ответила:

— Я и так стараюсь.

— Мне нравятся уверенные в себе женщины, — раздраженно, нечестно сказал он.

Машина остановилась на углу Пятой авеню и Пятьдесят пятой улицы. Вольф заплатил водителю и, выбираясь, почувствовал неимоверно сильное желание привлечь к себе и поцеловать женщину, сидевшую у противоположной двери. Как она смогла сотворить с ним такое? Нет, не ободрать его на несколько тысяч долларов, это мелочи, а возбудить его с такой силой? Она ворвалась в его жизнь и наделала в ней такой переполох…

— В семь часов, — напомнил он.

— Прекрасно. Я буду.

— Кстати, на чье имя мне посылать чек?

— «Манхэттен дизайнз», — ответила Лиззи, весьма довольная тем, что подготовилась. Она еще раньше перерегистрировала свою старую фирму под новым названием. — Майкл, не смотрите на меня с таким подозрением. Наши отношения должны строиться на доверии.

— Поверьте моему опыту, многие отношения, построенные на одном доверии, ничем хорошим не заканчивались.

Ощущая вину, она наблюдала, как он вылезает из машины. Даже на Пятой авеню он выглядел элегантно и спокойно. Ей подумалось, что она и сама радуется его успехам, а если ей удастся осуществить свой план с отделкой его офиса, то его престиж будет работать и ей на пользу. Если бы только он не был таким несговорчивым. Тогда бы она не чувствовала себя такой виноватой.

Попросив водителя вернуться обратно, она откинулась на сиденье и горько вздохнула. Имеет ли она право и дальше обманывать его? Почему бы сразу не признаться во всем, чтобы можно было надеяться на лучшее?

— Потому что он возьмет меня за ухо и выставит на улицу, — громко произнесла она.

Она зашла слишком далеко, затратила слишком много сил и надежд, чтобы останавливаться на полпути. Да и не так уж сильно она его обманывала. Солгала она совсем в малом: назвалась другим именем, наврала про Челси, про Исаака Перла и про то, что была нью-йоркским дизайнером. А по сути она и вовсе не обманывала его — она и вправду дизайнер, и она действительно брала семьдесят долларов в час за свои услуги, но только в Уичито.

— Ты коварная змея, — обозвала она себя. Оставалось только одно: создать ему потрясающий, бесподобный офис… при этом надеясь, что он не выведет ее на чистую воду и не устроит ей хорошую взбучку. А в том, что он мог быть беспощадным, когда хотел этого, она не сомневалась.

И это полностью подтвердилось спустя двадцать минут, когда она спрашивала Гвен Дюпре, как добраться до квартиры Майкла Вольфа в Центральном парке. Гвен тем временем без лишних вопросов успела позвонить и Челси, и в аэропорт, разом решив все проблемы с перелетом подруги.

— Он живет в Уинтроп-билдинге, — начала объяснять Гвен. — Это в нескольких кварталах от…

— Уинтроп? А мне показалось, он сказал «Ксавьер».

— В Центральном парке такого дома нет.

— Нет? — неосторожно спросила, едва' не выдав себя, Лиззи. — Должно быть, я не так поняла. — Запомнив разъяснения Гвен, она направилась к себе в гостиницу, чтобы на несколько часов превратиться в Лиззи Олсон и хорошенько подумать, как выпутываться из этой ситуации.

Вечером, когда она одевалась к коктейлю, приехала Челси Бернард. Подруги обнялись, похлопали друг друга по плечам и рассмеялись. Потом Челси плотно закрыла дверь и, повернувшись к подруге, серьезно на нее посмотрела.

— Лиззи, никто на нашей голубой планете не убедит меня, что мы выйдем сухими из этой заварушки. — Она скрестила руки на груди и прислонилась к стене. — Нам крышка, Лиззи.

Челси была сообразительной, энергичной и эксцентричной особой. Она имела склонность к преувеличениям, о чем прекрасно знала Лиззи. До двенадцати лет Челси не покидала родной Уилсон-Крик — кроме одного-единственного раза, когда она навещала больную бабушку в уичитском госпитале. Родители ее были работящими и порядочными людьми, но часто болели, и счастье, а вместе с ним и достаток отворачивались от них. Жизнь не баловала Челси. Один день, проведенный в Уичито, перевернул всю ее жизнь.